— Вали отсюда, чужак!

— Можно и повежливее, — Адам неторопливо шёл вперед, стараясь отвлечь их от жертвы. Но мальчишка, как назло, не двигался и даже не думал бежать. Просто дрожал как осиновый лист.

Подростки громко засмеялись и что-то сказали на бахасе. Хотя Адам и прожил здесь три года, местный язык так и не выучил, лишь несколько фраз, не больше. Однако, не стоило обманываться, вряд ли это было что-то хорошее.

Адам отодвинул мальчика за спину и устало посмотрел на шпану.

— Идите по своим делам.

— Иди-ка ты сам, — один из парней вытащил нож, и Адам невольно сделал шаг назад, уловив улыбки превосходства на лицах подростков, — что теперь, дядя?

— Мы просто уйдём, не нужно никого трогать, — Адам поднял руки вверх и собирался медленно отступить к более людной улице, но не тут-то было. Подросток ловко прыгнул вперёд, мастерски размахивая ножом. Адам отвлёкся, отталкивая запаниковавшего школьника и сам подставился под удар. К счастью, нож только скользнул по толстовке, оставляя после себя дыру на ткани и маленькую царапину на коже.

— Хватит! — предпринял последнюю попытку он, — иначе я позову полицию!

Но нападавший уже не сомневался и ринулся вперед, остальные двое заходили со спины. Адам успел только выдохнуть, и время завертелось с ужасной скоростью. Удар — уклониться, пригнувшись, подставить подножку, оттолкнуть. Снова замахивается и очередной удар, железное жало сморит прямо на тебя — и… время густеет будто патока, подросток двигается медленнее и медленнее, пока совсем не останавливается. Нож замирает в нескольких сантиметрах от лица Адама.

Адам тяжело дышит, усталость наваливается бетонной плитой. Неужели снова? Таблетки не помогают совсем…

— Адам? — из-за угла показывается вчерашняя девушка. Как её там? Мэл? — Ты как? Просто дыши, дыши. Скоро всё пройдёт. Теперь ты мне веришь?

Адам оседает на землю, и она поддерживает его.

— Успокойся, всё хорошо. Это не галлюцинация. Всё реально, просто поверь мне. Я тут, рядом.

Она бормочет что-то ещё, но парень с трудом слышит её. Он чувствует, как кто-то ещё помогает ему подняться, но не видит лица. В голове шумит похлеще, чем на оживленных улицах Джакарты в час пик. Невыносимо хочется спать.

— Сейчас, потерпи, мы поможем тебе.

Адам хочет что-то сказать, но язык не слушается. Последнее, что он помнит — лицо школьника, испуганное и заплаканное.

— Не могу поверить, что разрешила это тебе!

— Успокойся! Зато мы узнали наверняка.

— Да уж, узнали! Он спит уже 8 часов!

— Ему не повредит.