Я его не выгнал к еба… матери только по одной причине, он никогда не убивал без приказа. Знаешь, он погиб не как в книге. Просто подорвался на мине. Там, где ее быть не могло в принципе. Когда я подошел, он еще был жив. И он мне сказал: «Наконец я смогу встретиться со своими». Он говорил про родственников, погибших в гетто. Я до сих пор думаю, что перед смертью он вновь стал человеком. Так что, когда меня начинают упорно путать с Капитаном или искать сходство с книгой, мне не слишком приятно. Настоящая жизнь гораздо страшнее.
Так что давай ты перестанешь делать вид, что из художественной книги можно узнать что-то про меня, что способно поразить американского читателя, и спросишь что-нибудь другое.
— Ну, я могу переключиться, но хотелось мягко подвести тебя к вопросу о жене.
— Зачем же мягко? — удивился я. — Давай прямо в лоб. Нет ли у меня проблем в семейной жизни? Если жена занимает пост министра строительства и развития, хватает ли у нее время на дом?
— Хороший вопрос. Впрочем, я хотел спросить несколько другое. Не раздражает, что она по положению и зарплате находится ступенькой выше?
— Абсолютно нет. Проблема была бы, если бы я был у нее в подчинении. Когда-то я специально добился демобилизации Анны, чтобы не создавать такую ситуацию. Мое глубокое убеждение состоит в том, что если в служебных делах один командует другим, рано или поздно начинаются проблемы и на личном уровне. А сегодня у нас абсолютно нет конфликта интересов. По служебным делам мы не пересекаемся, и никаких причин для ругани нет.
Тут неожиданно зазвонил телефон.
— Да, это я. Что случилось? Где? Через двадцать минут буду. Ждите меня.
Так, сказал я, обращаясь к Томсону. — Я должен тебе сказать неприятную вещь. Анна сегодня находится на мероприятии по поводу окончания проекта в Шхеме и я просто вынужден прервать нашу беседу и отправиться домой. Детей нельзя оставлять одних. Продолжим завтра.
— Ты имеешь ввиду «Проект обновления»?
— Совершенно верно. Давай, вставай. Мне, действительно, некогда…
В районах бедноты строят водоснабжение и канализацию, ремонтируют дороги и тротуары. Строят клубы и поликлиники. Короче, попытались поднять уровень жизни. Это чисто социальный проект от партии ДАШ, частично оплаченный пожертвователями из США. Можешь подробно написать для своих… хм… американских читателей, что деньги не пропали.
Мне кажется, что наблюдается большое сходство с программой Кеннеди «Новые рубежи», суть которой сводилась к последовательным реформам в различных сферах американского общества. Правда, надо признать, что наша появилась еще в 1959 г. Не будем намекать на прямое воровство чужих идей, возможно, они носились в воздухе. Можешь поинтересоваться подробностями — тоже материал для статьи.
— Подожди, — быстро сказал он. — Ты что-то имеешь против Кеннеди?
— О, не против Джона, — продолжил я уже на ходу. — Скорее против его папаши — Джозефа. Только мне как-то не верится, что он на сына влияния не имеет, и воспитывал его в духе, совершенно противоположном своему мнению. Находясь в должности посла США в Англии, Джозеф Кеннеди дважды пытался встретиться с Гитлером для того, чтобы предотвратить начало Второй мировой войны, причем вторая попытка состоялась в самый разгар «Битвы за Англию», в период, когда немецкие бомбы уже сыпались на английские города. Наивностью это назвать трудно. А вот очень определенным желанием дальнейшего умиротворения за чужой счет, когда Джозеф требовал чтобы США оставались нейтральными, вполне.
А потом Джозеф Кеннеди приложил все усилия для того, чтобы США отказали в помощи Британии, аргументируя свою позицию тем, что Британия борется не за демократические идеалы, а за самосохранение, и что в Британии больше нет демократии. Наверное, он обнаружил массу демократии у своего любимого Гитлера, в Рейхе.
Особенно израильтянам должно нравится, что он высказывал одобрение антиеврейской политике, которую проводил нацистский режим, а его единственное возражение против «Хрустальной ночи» состояло в том, что она создала плохой образ нацистскому режиму в Западных странах.
— Все-таки, я пока не вижу оснований для подобных подозрений.
— Ну, запиши обязательно, что я выражаю свое собственное мнение, а не АМАНа и надеюсь, что в своей политической деятельности Джон будет руководствоваться не какими-то убеждениями, вынесенными из родительского дома, а чисто практическими соображениями. Я это все произнес уже в коридоре, но могу озвучить и под магнитофон.
— Ох, — содержательно сказала Анна, заваливаясь на диван и вытягивая ноги мне на колени.