— Скарлет, ответь мне на один вопрос, — вздохнул Грейсон.
Почему ты на меня пялишься?
О чем ты думаешь, испорченный красный плащ?
Как тебе не стыдно?
За секунду в мыслях пронеслось десятка два вопросов, изобличающих мой бесстыдный интерес. Жар с щек охватил теперь все лицо. Кажется, заполыхали даже уши.
Однако Грейсон ждал моего согласия. Пришлось кивнуть, клюнув подбородком водную гладь.
— Как ты умудрилась дожить до своих лет? Серьезно, я не понимаю. Рядом с тобой я не могу расслабиться. Кажется, стоит отвернуться, и ты сразу же убьешься! Вот почему ты сейчас кричала?
— Мизинчик ударила.
— И все?!
— И я голая, а ты рядом, — пробулькала, снова погружаясь по кончик носа.
Грейсон застонал и устало провел ладонью по лицу. Потом вдруг тихо засмеялся.
— Ты неподражаема, Скарлет. Самая невозможная из всех женщин, что мне довелось повидать, — Я насупилась, а волк продолжил: — Но при этом и самая незабываемая.
Под внимательным взглядом желтых глаз у меня, кажется, заполыхало все тело. Окончательно смутившись, я с головой ушла под воду.
Глава 16
В деревне было тихо. Все жители, исполняя приказ Грейсона, сидели по домам. Даже куры кудахтали еле слышно, почти шепотом. Если, конечно, куры умеют кудахтать шепотом. Эти, как оказалось, умели.
Причина такого поведения и кур, и местных жителей крылась за стенами главного дома. Крепкого, высокого, под коричневой черепицей вместо соломы. Именно там сейчас собрались альфы семи стай, чтобы обсудить мирное соглашение с орденом алых.
Грейсон потребовал, чтобы я держалась от дома подальше. Плащ он предупредительно забрал, буркнув что-то про неуклюжих воительниц, способных задушиться шнурком. Хотя позже — подглядывая за прибывшими альфами, — я поняла причины такого поступка. Даже облаченная в деревенские одежды я вызывала у оборотней не самые теплые чувства. Некоторые, завидев меня, начинали низко рычать, другие — скалиться. Но никто не посмел мне навредить. Не сделали даже шага в мою сторону, потому что знали: я гостья Грейсона. Альфы. А решения равных нужно уважать. Совсем как в ордене: старейшины не оспаривают решений друг друга.
И как никто не заметил похожести наших укладов? Оборотни, воительницы… во многом мы одинаковы. Разве что одни могут менять ипостась, а другим нет равных в военном деле.
Тряхнув головой, я отбросила праздные мысли и снова уставилась на небольшое оконце под самой крышей.
Они издеваются? Ну кто делает окна так высоко? И как прикажете подслушивать? А не подслушать нельзя — вдруг Грейсону не удастся убедить остальных в искренности наших намерений? Вдруг ненависть к алым слишком сильна в пришлых альфах? Я должна узнать, о чем они говорят. Но как?