— Да что ты мне про работу?! Кому это вообще интересно! Ты про Зайцева давай, и во всех подробностях. Поцеловались вы, и что дальше?

Пришлось Алине в лицах пересказывать знаменательный послепоцелуйный разговор, да еще со всеми деталями. И как карандаш в его руке сломался, и как Андрей волосы теребил, и как к окну отворачивался.

— Вобщем, я ему симпатична, но он считает, что служебный роман — это моветон, — подвела итог Дельфинова.

Ерофеева молча сделала глоток из кружки, не торопясь комментировать откровения подруги. Новый начальник Алины ей с самого начала не понравился, слишком уж он был распрекрасен, словно пыль в глаза пускал. Обычно Дельфинова была настроена более чем скептически в адрес таких вот очаровашек, но в этот раз разве что слюни не капали, когда она про него рассказывала. А уж глаза горели, точно как прожекторы на стадионе. Такому красавчику место в модельном агентстве, а не в университете, где полно молоденьких впечатлительных студенток. Но Алина очевидно уже попала под его чары, да и совета у неё не спрашивала, так что Ленка тянула время, стараясь подобрать слова правильно — чтоб было нейтрально-необидно, но при этом не скрывало её отношения.

— Да, не зря говорят, женщины любят ушами, — в итоге произнесла девушка.

Алина фыркнула.

— Исходя из этой логики, у шепелявых заик совсем никакой личной жизни!

— Нет, дикция и тембр голоса, конечно, тоже важны, но вообще-то, выражение не о том.

Ленка обхватила ладонями кружку и многозначительно посмотрела поверх неё на подругу. Алина же невольно вспомнила вкрадчивый бархатный баритон профессора Катракиса.

— Имеется в виду, — продолжила подруга, — что девушки с легкостью западают на сладкоречивых засранцев. Стоит мало-мальски приличному парню запеть соловьём про очи чёрные, и его акции резко возрастают.

— Девушки западают на тех, кого выбирает их сердце. А ему, как известно, не прикажешь! — резко возразила Алина.

— Оно, конечно, так, — протянула Ерофеева, — Но главное правило счастливых и долгосрочных отношений — выбирай сердцем, но только из тех, кого предварительно одобрил разум.

Дельфинова только фыркнула:

— Ну и кто из нас двоих циник?

Некоторое время установившуюся тишину нарушало лишь мерное позвякивание ложки, которая всё ещё надеялась размешать щедро насыпанный сахар.

— Мы же теоретически сейчас рассуждаем, да? — нахмурилась Алина, конечно же, понимая, к чему клонит подруга, — Андрей не осыпает меня комплиментами, если ты на это намекаешь.

Лена только ехидно покивала:

— Да-да, он тебя осыпает в основном дополнительной работой, а не комплиментами. Но всё равно его не брошу, потому что он хороший.

На этой поэтической ноте лежащий в автолюльке малыш, не просыпаясь, выдал характерный звук детской неожиданности. Ленка впрочем и бровью не повела. Как ни в чем не бывало продолжила потягивать чай из выданной кружки с надписью «Все люди как люди, одна я филолог».

— Лееен… — неуверенно протянула Дельфинова, — А тебе не надо его… ну… помыть что ли? Или переодеть?