Тут с бабушкой было сложно спорить. Опасно, да еще как.
Для собственного сердца, как минимум.
О том, что у мужчин наделенных подобной властью долг стоит на первом месте я слышала много раз от Чарлин. Эти же слова и повторила Анрэю. Вот только я и не думала, что для меня все может обстоять иначе.
Сама не заметила, как поднялась из уютного кресла, а мягкий плед соскользнул с колен.
– Ты куда? – удивилась бабушка.
– Надо поговорить…
Я еще не знала, что именно скажу Анрэю. Но сердце уже радостно прыгало в груди от предстоящей встречи. Глупое и доверчивое, ему было наплевать на все эти проблемы и условности.
К замку я неслась, не чувствуя усталости. Рассвет только начался и по зеленому лугу, в низине возле ручья стелился белесый туман. Замок утопал в нем словно в облаке. В окнах не горел свет и в груди заворочалось нехорошее предчувствие.
Наверное, спят или потому что уже светает потушили все магические светильники.
Я беспрепятственно пересекла всю лужайку и оказалась на парадном крыльце. Только там остановилась чтобы перевести дух.
Стук металлического кольца по дереву вышел глухим. Но очень слышным в окутавшей замок тишине.
Из глубины замка послышался шорох. Меня явно услышали, но не спешили открывать.
Я едва дождалась, когда тяжелая дверь, наконец, отворилась. На пороге стоял невысокий седой старик с морщинистым лицом и подслеповатым взглядом. В руках он держал магический фонарь.
Теперь понятно почему мне так долго не открывали.
– Вы кто? – не удержалась я от вопроса.
Просто до этого я не видела в замке никого из прислуги. У меня вообще складывалось впечатление, что принцы обходились без помощи посторонних. Так что я была уверена, что мне откроет Анрэй или Файон.
– Смотритель замка, – прошелестел старик и прищурившись внимательно меня оглядел. Вид у меня, конечно, был не парадный. Но старика это не смутило он вежливо поинтересовался. – Чем-то могу помочь?
– Я знаю, сейчас не самое подходящее время, но могу я поговорить с хозяином? Разбудите его, пожалуйста.
– К сожалению, но кроме меня в замке никого нет. Я всегда здесь, когда он пустует.
– Он уехал? – выдохнула я.