Решила немного подумать над этим, пока будем обедать. Есть хотелось страшно. Все-таки мы с Этель пропустили завтрак.

А когда я утолила голод, сладко зевнула. Усталость накатила такая, что я с трудом не клюнула носом в тарелку. Но с бабушкой поделиться своими проблемами все же решилась.

– Я теперь без жениха, – призналась. – Все кончено, безвозвратно и бесповоротно.

– У меня, кстати, тоже, – вдруг призналась Этель и тут же прикрылась кружкой с травяным чаем.

Сон даже отступил немного. Это когда она успела расстаться с «любовью всей жизни»? Уж не перед тем ли, как отправиться в Рейринг?

– Этель… – хотела сказать, что мне жаль. Чувство вины неприятно кольнуло. Но подруга меня перебила.

– Это к лучшему, – уверенно заявила она. – Он слишком меня ограничивал, а я не намерена это терпеть.

Ну что тут скажешь, образцовыми эмерийками нас с Этель не назовешь. И у каждой свои тараканы в голове.

– Не знаю, какой жених у тебя, Этель, но этот твой Матиас, Трис, мне сразу не очень понравился. Может, оно и правда к лучшему, не судьба и все такое.

От слов бабушки стало немного легче. Она все-таки опытнее меня и, возможно, сразу разглядела что-то такое. Я ведь подробно расписывала все его достоинства и даже несколько магснимков показывала.

– Все, что ни делается, к лучшему, – подвела я философски итог.

Солнце еще стояло высоко, но время в Рейринге отличалось от Эмерийского. Дома сейчас было раннее утро, а здесь разгар дня. Но мы не спали после злокозненного бала, и такие мелочи не волновали.

Чарлин разместила Этель в гостевой спальне на втором этаже. А мне отдала старую отцовскую, тоже на втором.

Только когда Этель отправилась вниз, я поняла, что еще не так на ферме. Помимо отсутствия нормальных драконов. Ежкакрыл не в счет. Он, скорее, домашний кот или собака. Даже летать не может. Крылья у него имелись. Но слишком маленькие, чтобы поднять тяжелую тушку выше чем на метр-полтора от земли. Не хватало на драконьей ферме работников, коих всегда было в достатке. Для сезонных еще рано, обычно ба селила их в отдельном гостевом домике, нанимая по пять-семь человек. Но имелись и постоянные. Семья Милтонов, например. У них еще дочка всего лишь на пару лет младше меня. Она тоже помогала на ферме.

Куда делись Милтоны, я решила расспросить позже, усталость брала свое.

Честно говоря, переодеваясь и готовясь ко сну, я боялась, что меня накроет и я все-таки разревусь снова. Как тогда, когда услышала о помолвке Торнвила с королевской родственницей. Тогда мне удалось быстро взять себя в руки. Но это не значило, что я выплеснула всю печаль и обиду.

К счастью, залива бабушкиных подушек слезами не состоялось. Я тут же уснула, стоило прилечь.

Проснулась резко, словно от толчка. Но, скорее всего, меня разбудил голос бабушки.

– Морти! Морти!

Тревога в ее голосе мне не понравилась. Я тут же подскочила, отрывая голову от подушки, и принялась одеваться.