Я задумчиво покачала головой.

— И магия жизни им не помогла.

— Ничего не может помочь, если против встала высшая сила, — глубокомысленно произнёс Жак Глинвейр. — Чаша весов злодеяний Костоньер была слишком переполнена.

— Это всё от жадности. Ну взяли бы несколько, так нет же, они не останавливались, — хмыкнул Хан. — Интересно, а как они доставали чужую магию?

Комиссар сложил руки на груди и с усмешкой посмотрел на Аштара.

— Видите ли, уже после разговора с родственниками мы узнали, что на самом деле в роду Костоньер уже давно не было сильных магов. Драконы рождались слабыми. Но у них имелся один очень интересный дар. О специфике которого никто из них никому никогда не говорил, кроме родных. Он был слабый, но очень любопытный. Тёмный дар. А магия тьмы у нас не слишком приветствуется и применяется только у зеркальщиков или в мелких делах. Вы-то уж это знаете, леди.

Я кивнула. Я уж точно знала. Уходить с головой в тёмную магию опасно. Можно не вынырнуть. Комиссар заложил руки за спину и направился по столовой, ровно отчеканивая шаг.

— Так вот, о магии Костоньер. Она работала только в одном направлении. Костоньеры могли забирать чужую магию. Одним прикосновением, одним вдохом. Сейчас старейшина рода пытается оправдаться, что каждый использовал его всего по разу, чтобы поднять уровень магии. Вроде как находили уже умирающих и только по согласию брали магию. Мы это ещё проверим. К сожалению, сейчас мы можем доказать причастность только леди Аурелии и лорда Эдена. Чужой магии в остальных мы не обнаружили. Вполне возможно, что это именно Аурелия подбила Эдена использовать родовую магию таким способом, узнав, что на самом деле собственной магии в её избраннике практически нет. А хотелось…

Комиссар Роб подошёл и остановился рядом со мной.

— Вы знаете, зачем драконы ищут себе жён среди людей?

Я отрицательно покачала головой.

— Чтобы родовая магия не выгорала, — подсказал Кай.

— Это как? — я искренне удивилась.

Кай хмуро объяснил:

— Если постоянно жениться и вступать в связи только с представителями одного рода, то магия начинает выгорать. Её нужно обновлять, смешивать. Лучше всего с кардинально другой структурой.

— Чистка магии? — спросила я.

— Всё именно так, — кивнул комиссар. — Драконы находят жён среди кардинально другого рода. Обновляют магию, делают сильнее потомков. Драконы давно это поняли и стали более лояльно подходить к выбору избранниц. Но не все. Некоторые до сих пор считают неправильным скрещивание рас. Это относилось и к роду Костоньер. Они очень долго кичились своей фамилией, никого не подпуская. Когда магия истощилась, только тогда и решились допустить в свою кровь иного. Аштар не застал тех времён, когда отцы не имели сил даже обратиться. Он не знает, что такое быть магическим существом и практически не иметь магии. А вот Эден то время застал и знал, что такое, когда родовая магия выгорает. Возможно, ещё и это наложило отпечаток на всё, что произошло в дальнейшем. Сейчас мы можем только предполагать. А по факту, преступная деятельность с целью приобретения незаконным методом чужой магии, продажа её на чёрных рынках и использование в собственных корыстных целях. Думаю, тайный «мирок» создала сама Аурелия. Виверну тоже могла приручить она. Всё-таки род леди именно из песчаных, а они очень близко к местам обитания виверн. Мы сняли отпечаток времени с той комнатки. Поначалу они только забирали магию, а магов убивали. Когда же той стало достаточно, комнатка, заполненная магией Эдена, стала уникальным мирком, где любая другая магия просто глушилась. — Он помолчал и продолжил: — Если бы они могли остановиться…

— Но они уже не могли, — тихо сказала я. — Тёмная магия поглощает.

— Страшно не это, — произнёс комиссар, — а то, насколько тёмными стали их души. После сочетания дракона с суженой их магии сплетаются и становятся едиными. Именно так хотел лорд Эден заполучить уникальную магию Дайны. И совсем нет уверенности, что после этого сама Дайна или Аштар остались бы живы. Из Аштара вытянули бы магию и … Возможно, все узнали бы, что молодожёны пропали или уехали в дальние дали. Невесть что было приготовлено для них.

Повисло молчание.