— Не всегда, увы, — она протянула мне чашку с чаем. — Забей, Жень. Не наше это дело.

Как сказать — не наше… Когда рядом с тобой гаснет чья-то жизнь, сложно оставаться равнодушной. Пусть Кир потерял свою истинную, но сердце у него осталось. Кто запретит ему любить и быть счастливым? Любовь, на мой взгляд, ничуть не хуже распиаренной драконьей парности.

Утром я проснулась и поняла, движение — боль. Вчера я скакала зайчиком по бурелому, вот только физическая подготовка у меня не звериная, и сегодня мышцы выворачивало.

— А-ай… — перевернулась со спины на живот. — О-о-ох, — сползла с кровати на пол.

На ноги я точно не поднимусь. Выходной? Да! У меня выходной. Кое-как вскарабкалась обратно на матрас и замерла. Нельзя шевелиться. На прикроватной тумбочке зажужжал телефон. Не-не-не… Я не буду отвечать. Звонивший не успокаивался, набирал снова и снова. Пришлось тянуться к смартфону, превозмогая адские муки.

— Алё… — прохрипела, даже не посмотрев, кто там такой настойчивый с утра.

— Отработала, шалава?

Голос Вадика, а вот фраза даже для него перебор. Я посмотрела на экран — точно Вадик…

— Офигел?! — подорвалась на кровати и чуть не взывала от боли.

— Наплела мне про Вятку, а сама в Империю укатила! — орал. — Я пробил твоего вчерашнего клиента. Кир Кощеев — дракон.

— И чо?! — у меня в голове звенело от его криков.

Вадим перешёл на ультразвук, я убрала телефон подальше от уха. Этот дебил решил, что я уехала в Империю работать шлюхой. Как до такого додумался вообще? Имбицил.

— …Жень! Солнышко… — он сбавил обороты, из динамика полилась мольба. — Малыш, ты меня слышишь? Они тебя на наркоту подсадили? Я приеду, Жень!

— Сюда слушай, — зашипела. — Не твоё собачье дело, где я и с кем. Не звони и не пиши мне.

Задавив пальцем значок завершения звонка, занесла Вадика в чёрный список. Боль в мышцах больше не беспокоила — меня трясло на адреналине. За что я когда-то полюбила этого придурка? Ни мозгов, ни характера… Романтик, в перспективе программист, играл на гитаре и поил меня домашним вином. Потом выяснилось, что Вадя романтичен только, когда захочет — хотел он нечасто, в репертуаре у него всего три песни, а студенчество, скорее, тяжёлая ноша, чем путь к сытой жизни. Вино, кстати, было из магазина. Правда вскрылась, но показалась мелочью — я влюбилась, как мартовская кошка. Слава богу, чувства отпустили раньше, чем успела выскочить за Вадима замуж. Как пить дать, повторили бы судьбу Кати и Олежки.

— Доброе утро, — голос у Кира мягкий, спокойный, но, чёрт возьми, неожиданно.

Хотя… Я начала привыкать к вероломным появлениям дракона — даже не взвизгнула. Подняла голову, посмотрела на вальяжно развалившегося в кресле хозяина дома и вздохнула. Чего опять припёрся?

— Доброе утро, Кир Юрьевич. Разве вы не дали мне выходной сегодня?

— Дал, — он сощурился, словно примеряя на меня какие-то мысли.

От пронзительно-похотливого взгляда синих драконьих глаз у меня заныл живот. Нет, Кир не мысли примерял — примерялся ко мне. Глазами стягивал одеяло, забирался под футболку, в которой я спала… Да он меня взглядом трахал!