– В проклятом лесу, – сказал вдруг Шеррайг, отчаянно зевая, – есть такое явление как “зона изменений”. Она, – тут он зевнул ещё раз, и так заразительно, что и я вслед за ним, – блуждает.

– И? – устав ждать продолжения, я легонько подёргала его за ухо.

– И мы еле успели её пройти. – Шеррайг отцепил мою руку от своего многострадального органа слуха и, легонько поцеловав пальцы, отпустил. – Всю энергию, полученную от фонтана отдал, – грустно добавил он.

До меня стало медленно доходить, что гнал нас элронец не просто так. И, вероятно, те изменения по сторонам не так уж и померещились мне… И Шеррайгу тоже было тяжело. Стало стыдно.

– Прости… – виновато шепнула я. И погладила чёрные волосы.

Шеррайг, не открывая глаз, приподнял левую бровь. Но я решила не уточнять.

Когда через десять минут к нам подошёл Гио, я страшно мучилась. Мне опять, с удвоенной силой, хотелось посетить кустики, и ещё хотелось пить, но, в то же время, совершенно не хотелось будить уснувшего элронца. Я чувствовала себя виноватой. И мне, честно говоря, нравилось вот так вот сидеть рядом, предоставив ему свои колени в качестве подушки, и изредка бережно проводить рукой по волосам. Хотя до утра я точно так не просижу…

Гио тоже, кажется, испытывал некоторые сомнения, но всё же негромко позвал: “Рейган”… Эрлонец открыл глаза практически сразу – может и не спал? и, поднявшись, пошёл куда-то вслед за Гио, пообещав вернуться через пять минут. А я обрадовано побежала делать свои дела, и, когда возвращалась, наткнулась на Альберта. Не знаю, кто из нас избегал встречи больше, но за целый день мы не пересеклись даже взглядами, ни разу. И меня всё устраивало. Вспоминала я про него, только когда царапины на щеке начинали поднывать или чесаться – кажется, Шеррайг как-то ускорил процесс регенерации – скорее всего, опять своей кровью, но избавить от неприятных ощущений, связанных с заживлением, не мог.

Увидев Альберта, наученная горьким опытом, я шарахнулась назад и схватилась за нож, выданный Шеррайгом. Точнее, выпрошенный у него. Сам элронец был просто кладезем всякого оружия – и ножи, и метательные звёздочки, и, наверняка, ещё какие-то неизвестные мне штуки. Хотя на первый взгляд, выглядел почти безоружным – только лишь нож на поясе. Меч он не носил, и на мой вопрос лишь скривился – “неэффективно”. Я же вообще оружием пользоваться не умела. Но само наличие ножа успокаивало. И я была признательна Шеррайгу, что, передавая мне нож, он ничего не сказал, хоть в его глазах и читалось “как бы сама себя не поранила”… Альберт тоже отпрянул назад и примирительно поднял руки.

– Ара Мая… Я очень виноват перед Вами… Простите… пожалуйста, простите! – он сбивчиво и быстро говорил, местами даже слегка заикаться начал. – Я… не в себе был. Очень виноват перед Вами… Могу ли я как-то искупить свою вину?

Он, наверняка, намекал на деньги. И первым моим порывом было снова его послать, как вчера… но потом я подумала – мы с Шеррайгом весьма ограничены во времени, а нам надо подобраться к сильному магу в чужой стране. Да, у Шеррайга есть друг, загадочная “она”, но если это не королева, что очень вряд ли, – тогда бы мы прибыли парадным телепортом во дворец, то возможности её явно тоже небезграничны. А у этого упырёныша, наверняка, влиятельные и богатые родственники.

– Услугу, – сказала я. – Клянись, что окажешь мне любую услугу.

– Клянусь Ликом Справедливости – любую услугу! – радостно заулыбался Альберт. Похоже, моё прощение было для него действительно важно… и при всей своей наивности, я понимала, что, скорее всего, ему просто пригрозил Гио. Или Шеррайг.

Но это было мне совершенно неважно.

На следующий день, ближе к вечеру, мы вышли из проклятого леса. Не знаю как остальные, а я поняла это сразу – настолько неинтересным, плоским, серым и скучным стал окружающий нас пейзаж. Эта мысль – что мне неинтересно нигде, кроме проклятого леса, напугала меня до дрожи в коленках. Я стала старательно прислушиваться к себе – нет ли того безумного желания драпануть обратно в лес, или же облапать эрлонца – он всё ещё шёл впереди, но теперь к нему присоединился и Гио. Вроде ничего такого не было… ну, разве что только нормальное женское желание забраться к Шеррайгу на ручки – всё же за четыре дня мы прошли очень приличное расстояние, по не самым простым и ровным тропинкам, да ещё и тащили на себе запас воды и еды. Хотя тут я немного лукавлю – я несла только небольшую часть запасов, основное тащил Шеррайг, пополняя мой рюкзачок и флягу по мере необходимости. Но всё равно – я устала. Да и все устали.

Я подумала о возможности, наконец, помыться, и с удовольствием отметила, что к тёплой ванне меня тянет куда больше, чем обратно в проклятый лес. Уф. Я нормальная, нормальная!

Мы ещё час где-то шли по обычному лесу, который становился всё реже, светлее и невзрачнее, тут уже вёл опять Гио, но Шеррайг остался с ним впереди. Я, следуя за ними в трёх шагах, напрягала слух, но не могла расслышать, о чём говорят. Кажется, Риана заметила мои потуги – я поймала её слегка насмешливый взгляд и покраснела. Да, я знаю, подслушивать нехорошо. Но это же, по легенде, мой муж! Он уже вернул себе прежний вид человека, и мне было даже немного жаль, так же, как и леса. Настоящий Шеррайг был сродни завораживающему проклятому лесу, а его маскировка под человека – обычному, теперь серо-тусклому для меня.

Мы дошли, наконец, до какого-то строения, немного похожего на тот сарай, в который Шеррайг меня выдернул из портала всего неделю назад. Как и всегда теперь, невольное упоминание времени здорово испортило настроение. Я запретила себе считать оставшиеся и прожитые часы. Но это получалось как-то само собой…

В сарае была разнообразная одежда, продукты, документы и лекарства. И небольшое количество местных денег. Мы все получили свой «набор переселенца», как шутливо назвал всё перечисленное выше Гио, и разошлись в разные стороны. Ну, условно в разные, – дорога-то была одна, просто каждый сам по себе.

Мы с Шеррайгом уходили последними, Гио расчувствовался и даже порывался элронца обнять, но тот легко уклонился. А я с удивлением обнаружила в себе желание зарычать. Пришлось напомнить себе, что я нормальная. И ни капельки не контуженая проклятым лесом.