Пустой и безэмоциональный взгляд синих, как дно океана, глаз. Он не верил мне. Более того, он больше и не хотел верить. Это лицо… Было ясно, что он даже человеком меня не считает. Но он ничего не может сделать. Только терпеть. Я не понимаю почему, но я вижу эти безысходность и отчаяние. В итоге, он выпрямился, как подобает герцогу, отбрасывая эмоции в сторону и сохраняя лицо аристократа, повернулся ко мне спиной и спокойно заговорил:
— Сегодня прибудет доктор, Демет. Он осмотрит тебя и точно скажет, что с тобой не так: потеряла ли ты память или что-то ещё… С этим в одиночку я не справлюсь. Так что возвращайся к себе… Надеюсь, к приходу доктора ты будешь готова.
После он не произнёс ни слова. Терпеливо ждал, пока я сама уйду. Я же прекрасно понимала: слова здесь ничем не помогут.
Покинула кабинет, как Кайл того и желал.
***
Как и говорил герцог, Леонарда отвезли домой к Кэтрин, чтобы он какое-то время пожил у неё. Мальчика перевезли, пока он крепко спал. Доктор, которого вызвали тем же утром, заверил, что Леонард физически здоров, но эмоционально истощён и, скорее всего, проспит пару дней. Больше до меня никаких вестей не доходило. Разве что сообщение о том, что специалист, которому Кайл отправлял письмо насчёт моего состояния, прибыл и готов к встрече.
Я не знала, чего именно ждать. Многие слуги до сих пор шептались, с ужасом вспоминая имя доктора.
«
Я не боялась встречи с доктором. Скорее, прекрасно понимала, что это необходимо. Я хочу, чтобы кто-то выяснил, что со мной не так, чтобы это исправили. Знаю, что моё желание звучит отчаянно, но иначе не могу. Каждый день жить здесь и наблюдать за тем, как на меня смотрят… словно ждут, что ещё секунда и я обезумлю, наврежу кому-нибудь, а то и вовсе убью.
Слух о том, что я ранила Леонарда, уже распространился по поместью. Слуги не боялись шептаться даже в те моменты, когда я проходила мимо.
Перед встречей с доктором в мою комнату постучался Кайл, попросив следовать за ним. Мужчина был холоден и старался скрыть свои истинные эмоции, однако я буквально кожей чувствовала его ненависть, злость и бушующую ярость. Который раз замечаю, как он трепетно относится к своим детям. Он их любит и искренне беспокоится за них, но я так и не поняла, почему супруг оставлял их рядом с Демет, зная, какое она чудовище. Разве не логичнее было бы увезти детей как можно дальше? Что именно останавливало Кайла?
— Доктор Маккей осмотрит тебя и примет окончательное решение, — неожиданно произнёс герцог, пока мы шли по коридору. — Если твою… болезнь можно вылечить, то я не пожалею передать ему в пользование шахту с камнями маны. Цена не интересует, главное — результат.
— То есть, — задумалась, так же тихо отвечая Кайлу, — ты хочешь, чтобы я всё вспомнила о себе?
Герцог смотрел на меня какое-то время, ничего не произнося. Словно взвешивал мой вопрос. Изучал своим холодным взглядом, но предпочитал лишнего не говорить. Но в какой-то момент мы остановились, и он ещё тише добавил:
— Или просто прекратила лгать.
Ясно. Он до сих пор не верит в то, что я могла всё забыть. Ему тяжело в это поверить. Легче думать, что чудовище всегда останется чудовищем, и я его в чём-то понимаю.
Дверь в кабинет открылась, после чего мы оказались в просторной гостиной, где на диване за кофейным столиком сидел невысокий худой мужчина пожилого возраста с сероватыми короткими волосами, зачёсанными назад. На нём был недорогой выцветший, однако чистый и аккуратно подшитый костюм. Сам мужчина мгновенно поднялся с дивана, улыбнулся и поклонился мне и Кайлу, когда увидел нас.
— Доброго здравия, герцог и герцогиня! — поприветствовал он.
— Отбросим формальности, — потребовал Кайл, указав ладонью на диваны. — Как я уже писал в письме, Доктор Маккей, у моей жены проблемы со здоровьем. Необходимо ваше профессиональное заключение.
— Разумеется, — кивнул мужчина, даже бровью не дрогнув. — Тогда позволите ли вы приступить к работе незамедлительно?