— А она тебе вся нужна или только кровь и какие-то особые потроха? — полюбопытствовал Казак, наблюдая за этим ритуальным омовением. — Может, остальное зажарить можно?
— Вся, — проворчал Макс и сунул ему мокрую курицу. — Подержи-ка.
— Ну вот еще!
— Она уже чистая.
— Зато мокрая!
— А ты держи крепко. Мне еще надо кости взять и из сумок кое-что достать, а у меня не четыре руки.
Погода последние дни стояла пасмурная, и луна даже не показывалась из-за густых облаков. Подсвечивая себе фонариком, Рельмо отыскал за оградой местечко почище, подстелил прихваченную в избе дерюгу и высыпал из мешка останки незадачливого наемника. Затем воткнул в землю четыре свечи по углам.
— А теперь что? — поинтересовался Казак, торопясь расстаться с неудобной и мокрой ношей.
— А теперь давай ее сюда и помолчи немного. Мне надо сосредоточиться.
Свистнул тяжелый нож, плюхнулась на подстилку куриная голова, струйка крови брызнула на обглоданные кости. Несмотря на волнения прошедшего дня и некоторое раздражение, нужная степень концентрации наступила быстро. Руки еще продолжали разделывать жертву быстрыми, до автоматизма отработанными движениями, раскладывая по местам сердце, печень, желудок, а сознание уже уносилось в глубины Лабиринта, к самому входу в тоннель, где шархийские некроманты обычно и встречались с вызванными покойниками.
Незадачливый Хосе Игнасио примчался, как верный пес на хозяйский свист, причем с таким видом, словно ему тут как минимум светило воскрешение. Увидев, кто его ждет, парень приуныл и даже слегка испугался — вспомнил, скотина, за каким недостойным делом застала его смерть.
— Что, — не удержался от злорадства Макс, — теперь тебе страшно? А когда беззащитную женщину в кусты волок — не страшно было? Ты ведь еще тогда знал, кто она такая.
— Так ведь патрон сказал, что вас все равно всех убьют… — бесхитростно поведал наемник. — Чего ж было бояться…
— Теперь понял чего?
— Э, теперь уже поздно… — Парень пригорюнился и зачем-то оглянулся на тоннель за спиной.
— Куда добычу пристроили, олухи? — с прокурорской суровостью вопросил Рельмо. — Кубик переливающийся кто прихватил? Говори быстрей: если мы успеем его перехватить, тебе спасение мира зачтется.
— Так Марио хотел его снести в лавку Крепыша Санчеса, что в Аррехо, — не стал отпираться покойник. — Наверное, и снес. И мою долю, поди, зажилил.
— А что там за лавка в Аррехо? — поинтересовался Макс, силясь вспомнить, где это самое Аррехо находится.
— А недавно открылась, волшебные штучки там всякие продаются. Ну и покупаются тоже, если чего непонятное попадется — можно туда снести…
— Ты сам там был или только от приятелей слышал?