Линда

Маргарита словно ждала, когда ее разбудят. А может, и не засыпала вовсе.

— Пойдем, подышим, — сказала Рита, едва взглянув на искусанные губы Линды. — И пусть только попробуют остановить.

Люди Рейнара даже не пытались, лишь проводили хмурыми взглядами. Джеррская ночь начала лета, больше похожая на сумерки, встретила влажностью и прохладой. Линда поежилась, жалея, что не прихватила плащ.

За домом, у привычного дровника, Марго оставила подругу и вернулась с кем-то высоким и худым. Павел. Удивление Линды мгновенно сменилось пониманием. Кому, как не ее спасителю, прояснять ситуацию.

О том, что ее повреждение не физического характера, она узнала еще днем. Что-то, словно удар током, остановило сердце и пробило здоровенную дыру напротив груди, видимую лишь магам с их особенным зрением. И она умерла… умерла бы, если б Паша ее не «залатал».

Он сделал то, о чем помыслить не могли остальные. Грен Лусар точно знал: разрыв и погасший контур — это слишком серьезно. Необратимо почти. Некромант нужен, чтобы удержать на краю, и очень талантливый лекарь, способный работать с «тонкой материей». И то не факт, что получится, ведь счет идет на минуты.

Опытный маг все это знал и принял, как данность, а Павел — нет. Увидел, сцепил края «раны» и срастил. Без обрядов, ритуалов и заклинаний, с помощью одной лишь сырой силы и своего дара. А Марго запустила сердце, жахнув энергией как разрядом.

Неправильно, ненаучно и сумасбродно. И — эффективно.

И контур ее, говорят, засиял, подтверждая — жива.

Линда поморщилась, вспоминая Пашкину лекцию о теории контуров. Парень говорил как по книгам: долго, подробно освещая вопрос, и порой так заумно! О том, что «контуров» у человека два. Первый, нечто вроде ауры или биополя, обозначал собственные силы человека, его резерв, и определял его как мага. «Возможного мага» — вспомнилось замечание Павла о том, что можно иметь большую силу, но при отсутствии дара магом не стать. Разница между первым и вторым контуром отвечала за восполнение энергии. Говорили, что лучше иметь большой зазор между контурами, чем просто немалый первый.

У Паши, по словам грена Лусара, было прекрасно все. И ауры чертовы, и яркий дар, и несомненный талант с даром этим управляться. Маг парня ценил. А парень — мага?

Линда засомневалась, рассказывать ли ему про сон. Будь это Виктор, не раздумывала бы ни секунды. А Паша… с ним все сложнее. Вроде и свой, но не совсем.

Молчание затягивалось, и она решилась.

— Знаете, а мне ведь сон снился…

Она извинилась мысленно перед девами, надеясь, что не нарушает какой-то неписанный закон, запрещающий о них говорить. И рассказала, как помнила: и про лес, и про уютную поляну с костром, и про сестер и предложенный ими выбор.

— И что ты взяла? — напряженным шепотом спросила Марго.

— В том-то и дело, что я не знаю. Ладонь помнит все, словно в руках держала. Но забрала ли что… нет, не помню! И что вообще все это значит?

Маргарита двинула плечом.