— Да, но…

Ночной воздух, пахнущий свежестью, соснами и дымом жаровен, едва не звенел от творимой магии. Повела пальцами, будто окуная их в поток, и нахмурилась.

— Плохо, — уронила она и облизнула пересохшие губы. — Будь магия водой, я бы сказала, что она соленая и пахнет металлом. И…

— Кровью, — произнес Виктор.

Девочка метнула на него взгляд. Тоже чует? Нет, не может быть.

— Иди-ка в кровать…

— Нет.

Она не стала объяснять, что чувствует за спиной чужое недоумение — вроде и видел кого, но — кого? И видел ли? Но назад сейчас не вернуться, такие трюки легко не выходят. А значит, надо идти вперед.

Туда, откуда магией «пахнет».

Зачем? Сама себе бы не ответила.

Она метнулась от двери, двигаясь вдоль стены. За спиной чертыхнулись тихо, в несколько шагов догнали. За руки хватать не стали, на том и спасибо.

— Там, — сказала она, огибая очередной сарай и останавливаясь на границе света.

Маленькая деревенская площадь, на другой стороне — дом, старый, длинный, на невысокой крыше трава проросла. Не дом, а сарай для скота какой-то. Может, таким и был — до всего этого.

— И что там? — нетерпеливо спросила Линда.

Мия стиснула пальцами плотную ткань юбки. Она могла бы сказать, что людских эмоций так далеко не чует, а в магии, как Павел или Рита, не разбирается. Да и что магия эта — грязная, на крови замешанная, — там есть, поручиться не может.

— Не знаю, — ответила Мия и опустила голову.

От Линды дохнуло раздражением, но девушка быстро взяла себя в руки. Улыбнулась, шепнула:

— Ничего. В любом случае, это интересно.

Мия скривились. Все они считали ее если и не больной, то… с особенностями. И Линда не исключение. Девушка была неизменно доброжелательна, но всегда так осторожна, словно опасалась ненароком обидеть или спровоцировать паническую атаку. Это умиляло и бесило одновременно.

— Хильда.