Разорвав контракт с пентаграммой, я устало отвалился в сторону и прошептал:

– Пять минут передохнуть. Затем мягко, на кошачьих лапах, подходим под скрытом и бьем – в полную силу и без дураков. Зверобогов, что на крови разумных взрощены, множим на ноль. Инсекта по возможности берем живым. Элкил, ты помнишь, что нужно сделать?

– Да.

– Справишься?

Закутанное в плащ божество придавило меня тяжелым взглядом.

– Богу зла необходимо уметь влиять на умы. Искушать праведников, вводить в сомнение истово верующих и в блуд – невинных. Вербовать сторонников других богов, снимая ментальные защиты их покровителей. Так что справлюсь, и не таких ломали. Меня другое беспокоит. Это точно доброе дело?

Мы с Авосем дружно кивнули.

– Еще какое! Правило номер раз: добро должно быть с кулаками. Запомни!

Я многозначительно поднял палец вверх и продекламировал запомнившийся с детства стих:

Оценив воздействие Слова, я удовлетворенно хмыкнул. Пронимает, даже богов.

Выждав обещанные пять минут, я дал команду на выдвижение:

– Ну что, готовы? Попрыгали!

Разгром засады пошел не по плану. Не знаю как, но инсект нас вычислил еще на подходе. Может, виной тому раздавленный мной мураш, а может, еще что-то. Но неожиданно рявкнувший тревожный зуммер сорвал время с паузы и погнал его в бешеной круговерти.

Полыхнувший в астрале заряд легко смял купол скрыта. Следом за ним в нас ударил мощный выброс силы, комбинирующий в себе сразу три стихии. Щиты просели, земля под ногами спеклась-сморозилась-умерла в едином монолите.

Наш ответный удар смел маскировку противника. Элкил жахнул ментальным ударом, нагоняя ужас на гранитные небеса. Авось разразился какой-то зубодробительной домашней заготовкой, состоящей из стратегически выверенного длиннющего комбо, сломавшегося уже на девятом такте.

Я рванул на себя покрывало земли, срывая полуметровой толщины лоскут. В оголившемся провале заблестели броней ровные ряды шипастых личинок, составляющих своими телами кусок управляющего блока пентаграммы.

Обрушиваю звездную плазму на сияющих магией насекомых, выжигая мерзость и ломая строгую логику божественного конструкта. Яростный рев инсекта прогнул барабанные перепонки до самого мозга.

Поморщившись, я тряхнул головой.

К нам уже рвались три зверобога, на ходу трансформируясь в атакующую форму. Что ж, в эту игру можно играть вдвоем.

Выхватываю глефу и удивляю противника – заученным рывком вгоняю себя в боевую форму. Тело обнимает поющее пламя, битва зовет и требует музыки рвущейся плоти.