Несмотря на все это, расстались они вполне мирно и, сбросив с себя бремя физических обязательств, остались друзьями. Литературные вкусы Элейн носили эклектичный характер и были не свободны от внешнего влияния. Но иногда он просил бывшую жену прочитать рукопись, и ее советы, как правило, оказывались полезными. Деньги она стала у него просить лишь три года назад, после того как умер ее второй муж. Супруг Элейн был профессиональным игроком, и большую часть времени она проводила с ним в Лас-Вегасе или на ипподромах в разных уголках страны. В зависимости от того, насколько быстро бежали лошади или как вращалось колесо рулетки, она то купалась в роскоши, то закладывала драгоценности, которыми в периоды везения осыпал ее муж.

Деймон никогда не был скрягой. Даже испытывая недостаток в средствах до выхода «Надгробной песни», он не ворчал бы, отдавая ей незначительные суммы, если бы не знал, что деньги окажутся в руках продавцов винных лавок, букмекеров или более удачливых, нежели Элейн, игроков в триктрак. В такие дни он приходил домой мрачнее тучи, вызывая неодобрительные реплики Шейлы как в свой адрес, так и в адрес его бывшей супруги.

Тем не менее Элейн продолжала казаться ему забавным созданием. Правда, сегодня, думал он, мрачно посматривая на часы, забавного разговора явно не получится.

И вот он увидел, как Элейн идет по залу ресторана, близоруко высматривая его среди посетителей. У нее теперь была короткая стрижка, волосы, чтобы скрыть седину, были выкрашены в ярко-пурпурный цвет. Деймон, не без чувства благодарности, обратил внимание на то, что одета Элейн в пристойное темно-синее платье, а на ногах — не обычные стоптанные мокасины, а туфли на высоких каблуках. Запах, однако, остался все тот же, подумал он, чмокая ее в щеку.

Лицо Элейн оказалось на удивление моложавым, на нем почти не было морщин, и глаза, как ни странно, оставались ясными.

— Прекрасно выглядишь, — сказал он, когда они сели за столик. — Очень шикарно, если позволишь мне так выразиться.

— Мы поставили на правильных лошадок, — сказала она, — а это благотворно сказывается на самочувствии. Кроме того, у меня новый приятель, и он настоял на том, чтобы я спалила все мои старые наряды.

— Хороший человек, — заметил Деймон, думая о том, что даже когда ей стукнет восемьдесят, у нее будут появляться новые приятели.

Элейн слегка придвинулась, чтобы лучше рассмотреть его.

— А ты в отличие от меня выглядишь скверно. В чем дело? Неужели от тебя отвернулась удача?

— Я попросил тебя прийти сюда не для того, чтобы обсуждать мое здоровье, — сказал Деймон. — Для этого были совсем другие причины.

— Если речь пойдет о деньгах, которые я тебе должна, — Элейн всегда делала вид, что берет деньги не просто так, а в долг, — то я, возможно, сумею выдавить их, хотя бы частично, у своего дружка. Он — реализатор.

— И что же он реализует? Исподнее белье для дам сомнительного поведения?

Элейн спокойно улыбнулась в ответ. Язвительная шутка Деймона ее совершенно не тронула. Она всегда отличалась спокойным нравом. Лишь изрядно надравшись, леди начинала оскорблять всех, кто попадал в поле ее зрения.

— Игорные автоматы. Они приносят неплохой доход, хотя ему приходится приглашать на деловые ужины весьма своеобразных джентльменов.

— Вот по этой причине я и пригласил тебя на ленч, — сказал Деймон. — Все время, что я тебя знаю, ты, со своей склонностью к азартным играм, постоянно якшалась с весьма своеобразными джентльменами. Весьма странными, с моей точки зрения, конечно. Наездники, тренеры, букмекеры, беговые жучки, профессиональные игроки и бог знает кто еще.

— Любая девушка имеет право выбирать себе друзей, — с достоинством произнесла Элейн. — Во всяком случае, с этими ребятами мне было гораздо веселей, чем с ужасными писателями, которых ты притаскивал домой. Они, кроме как о Генри Джеймсе, ни о чем и потолковать не могли. Однако если ты вознамерился читать мораль, то мне лучше сразу удалиться. — Элейн приподнялась, но он жестом попросил ее остаться на месте и сказал:

— Сиди, сиди. — Подняв глаза на стоящего перед столом официанта, Деймон спросил: — Что будешь есть?

— А разве ты не хочешь предложить мне выпить? Или ты все еще не закончил крестовый поход за мой трезвый образ жизни?

— Совсем забыл. Итак, что ты будешь пить?