Павильоны уже закрылись. Горели лишь несколько фонарей. Подвешенные на гибких тросах, они мотались из стороны в сторону, под ними плясали тени. И сотрудников, и зрителей разогнала непогода. Эллен увидела только двух карликов в желтых дождевиках. Они сновали между темной каруселью и аттракционом «Большие шаги». Посмотрели на Эллен, их глаза вопросительно поблескивали под капюшонами, но ничего не спросили.

Она направлялась к воротам. Несколько раз оглянулась, опасаясь, что Конрад передумает и бросится за ней.

Парусиновые стены павильонов прогибались под напором ветра, рвались с колышков. В пелену дождя начали вплетаться щупальца тумана, темное «Чертово колесо» напоминало доисторический скелет, странный, загадочный, его знакомый контур искажался ночью и сгущающимся туманом.

Она миновала и «Дом ужасов». Он принадлежал Конраду, который работал в нем каждый день, сверху на нее смотрело гигантское, хитро-злобное лицо клоуна. Шутки ради художник взял за основу лицо Конрада. Сходство Эллен видела даже в густом сумраке. У нее возникло неприятное ощущение, будто громадные, нарисованные клоунские глаза наблюдают за ней. И она поспешила миновать «Дом ужасов».

Добравшись до ворот ярмарочного комплекса, остановилась, внезапно осознав: она же не знает, что делать дальше. Не было места, куда бы она могла пойти, не было человека, к которому могла бы обратиться.

А вокруг, будто насмехаясь над ней, завывал ветер.

Той же ночью, только позже, когда грозовой фронт прошел и с неба накрапывал лишь мелкий дождик, Конрад залез на темную карусель. Сел на одну из весело раскрашенных скамей, не на лошадку.

Кори Бейкер, который запускал и останавливал карусель, встал за пульт управления. Включил огни, большой двигатель, повернул рукоятку, карусель начала обратное вращение. Зазвучала веселенькая музыка, которая, однако, не развеяла мрачности церемонии.

Деревянные жеребцы и кобылки мчались хвостами вперед, совершая круг за кругом.

Конрад, единственный пассажир, смотрел прямо перед собой, поджав губы, с каменным лицом.

Такая поездка на карусели символизировала семейный разрыв. Невеста и жених ехали в привычном направлении, вперед, если хотели пожениться. Любой из них мог получить развод, проехавшись на карусели задом наперед, в одиночку. Эти церемонии посторонним казались абсурдом, но карни в своих традициях видели куда меньше нелепого, чем в религиозных или юридических ритуалах окружающего их мира. Пять карни, свидетели развода, наблюдали за вращающейся в обратном направлении каруселью. Кори Бейкер и его жена, Зена Пенецки, молодая девушка, которая танцевала канкан, и два урода: невероятно толстая женщина, которая была еще и бородатой женщиной, и человек-крокодил, кожа которого действительно была очень толстой и чешуйчатой. Они стояли под моросящим дождем, молчаливо наблюдая, как Конрад кружится в холодном воздухе и тумане под веселенькую музыку.

После того как карусель сделала полдюжины оборотов, Кори выключил двигатель. Карусель начала замедлять ход.

И дожидаясь, пока она полностью остановится, Конрад думал о детях, которых со временем родит Эллен. Поднял руки и посмотрел на них, стараясь представить себе, как эти самые пальцы покраснеют от крови детей Эллен. Через пару лет она обязательно выйдет замуж, такие красотки не могут долго оставаться без мужского внимания. через десять лет у нее будет хотя бы один ребенок. Через десять лет он, Конрад, начнет ее искать. Наймет частных детективов, за ценой не постоит. Он точно знал, что уже к утру Эллен не будет воспринимать его угрозу серьезно, но совсем не шутил. И найдя ее годы спустя, когда она будет ощущать себя в полной безопасности, он намеревался отнять у нее самое дорогое.

Только ради этого Конрад Стрейкер и собирался жить дальше. Ради мести.