— Да какая разница, Аньк! Главное – зацепиться! А богатым – им все равно, за что деньги отдавать. Для них дорого – значит, хорошо. А во всех этих тонкостях экстерьеров и не разбирается никто, хоть какой ты там ландшафт ему нарисуй. Хоть Рязанский, хоть Вологодский – ему без разницы. Главное, чтоб он уверен был, что он самый что ни на есть английский…
— Ну уж, не скажи, - покачала головой, не соглашаясь с ним, Анюта, – сейчас уже все начали разбираться потихоньку.
— Да ни фига не начали! Я вот, например, такое, бывает, леплю клиенту несусветное, что самому смешно становится. А он ничего, головой кивает… В любом деле главное, Анька – уверенность! Скажешь уверенно – обязательно поверят! А вот промямлишь – ни за что не поверят, если даже стопроцентно честным–правильным будешь. Так что давай, дерзай… Ты с мамой, кстати, поговорила?
— О чем?
— Ну, чтоб она с Сонечкой осталась…
— Нет, Олег, не поговорила.
— Почему?!
— Некогда ей. Уезжает она. По делам.
— Куда? – округлил на нее глаза Олег. – Чего это вдруг? Что у нее за дела такие?
— Ой, я тебе потом расскажу, ладно? Сейчас не надо пока про это… — торопливо проговорила она ему, увидев вышедшую из дому на крыльцо мать.
— Аньк, а надолго она уезжает?
— Да не знаю, как получится… Потом, потом, Олег…
Тина, увидев приехавшего зятя, улыбнулась ему приветливо, медленно пошла по дорожке навстречу, вытирая мокрые руки о фартук.
— С приездом, Олег! Хорошо доехал? Ты не очень с голоду помираешь, скажи честно? До обеда полчасика продержишься? Сейчас Леня с Митей да с Маринкой должны подойти, все вместе и за стол сядем…
— Да ничего, Валентина Петровна, я потерплю, — вежливо улыбнулся теще Олег. – Вы обо мне не беспокойтесь, пожалуйста. Я сейчас вон в гамаке поваляюсь… Отдохну с дороги…
Потянувшись, он завалился в гамак, сложил под головой ладони. Задрав подбородок, подставил лучам солнца бледное городское лицо, слегка, впрочем, обиженное. Он так торопился сюда, чтоб обрадовать жену хорошей новостью, а тут проблемы, видишь ли… Мама по делам уезжает! Приспичило ей будто так срочно…И вообще, какие у нее могут быть дела такие? Сидела бы в своем Белоречье…Туда же – дела…
Тина, взглянув мельком на растерянную Анюту и поняв, что вмешалась невзначай в супружеский разговор, быстро ушла в дом. А зайдя на кухню, вздрогнула сильно, упершись взглядом в широкую Лёнину спину. И тут же усмехнулась хитро, наблюдая, как Анюткин отец торопливо схватил с тарелки поджаристый пышный оладушек и потянул его в рот. Обернувшись, Леня подмигнул ей весело, прожевал быстро и потянулся было за следующим, да был ударен шутливо вошедшей хозяйкой по руке:
— Леня! Прекрати немедленно! Сейчас уже обедать будем! Ты когда вошел, я не видела? Испугал меня… С задней калитки, что ли?
— Ну, нам, Сивкам–Буркам, Тин, к внезапности своего появления вообще не привыкать, ты же знаешь. Положено нам так, в общем. А что, ты разве против?
— Нет. Не против. Анютка с утра тебя ждет.