Звонить мне не хотелось, но что еще делать-то оставалось? У меня в сейфе куча бумаг с непонятными мне формулировками. И с этим кто-то должен разобраться. Быстро, чтобы не передумать, нашла в контактах номер и позвонила. Яна ответила не сразу и трубку взяла чуть запыхавшись.

- Привет. – Пролепетала я.

- Марин, ты чего звонишь? – Удивилась она. – Случилось что-то? Ты где? В больнице? Быстро говори, что случилось. Мне за тобой приехать?

- Подожди! – Остановила я ее. – Со мной все в порядке. Я не поэтому звоню.

- Обычно ты вообще не звонишь. – Без обиды сказала сестра.

Я мучительно собралась с мыслями.

- Ян, мне очень нужна твоя помощь. Ты получила диплом? – Догадалась поинтересоваться я.

- Да. Вчера. – С небольшой задержкой ответила она. – Что у тебя случилось, Марин? Мне уже действительно за тебя страшно.

- Я пока не знаю. Ой, поздравляю с окончанием учебы. – Спохватилась я, узрев Динкину пантомиму.

- Марин, - с уже неподдельной тревогой отреагировала сестра. – Быстро говори, куда приехать. У тебя определенно что-то случилось, но говорить об этом ты не можешь, или не хочешь. И не спорь со мной. Я приеду, и мы со всем разберемся.

- Хорошо. – Я продиктовала адрес, куда ей нужно подъехать, и прервала звонок.

- Она тебя любит. – Улыбнулась Динка. – И очень о тебе беспокоится.

- Я знаю. – Кивнула. – Но я для нее что-то навроде непутевого котенка. Их любовь она… очень покровительственная.

- Ты Яне точно доверяешь? – Тихо спросила Дина. Я кивнула. – А когда она приедет?

- Завтра в районе обеда. Нужно ей пропуск выписать на территорию поселка. – Задумалась я.

Дина покосилась на телефон, но более мне ничего не сказала.

Яне я действительно доверяла. У нас с ней было много ситуаций, о которых не знали даже родители. Я же старшая…. Но случилось так, что, например, в мои пятнадцать лет именно десятилетняя Янка отбила меня у какого-то маньяка, едва не заработав при этом ножевое в живот. Увернулась как-то. По руке прилетело. Я ее на скорую едва ли не на руках принесла, перепугавшись за нее гораздо больше, чем за себя. Родителям о случившемся мы так ничего и не сказали. Яна сказала, что порезалась об железяку, играя на стройке. Стройки ей запретили навсегда с тех пор. И это только одно происшествие за наше детство. Долю в маминой квартире я ей отписала, скорее, в благодарность. А отказаться она не могла, так как была несовершеннолетней. Зато ей всегда будет, где жить.

До самого вечера Митька носился по саду, Динка осматривала подсобные помещения, выбирая себе закуток под мастерскую, а я, попросив охранника выписать на Яну пропуск, выгребла из сейфа документы и принялась их изучать. Кстати, в плоских шкатулках лежали драгоценности. Да такие, что мне к ним притрагиваться было страшно.

В бумагах были выписки из различных банков, адреса хранения множества произведений искусства, принадлежащих фамилии Кауф, и опись того, что находилось в этой усадьбе. Я прошлась по ней, чтобы более тщательно осмотреть то, что описано в бумагах.

- Твою мать! Это ж надо! – Я зависла посреди коридора, глядя на одну из картин.