Итак, если кто не понял, я принял решение помочь островитянам перебраться куда-нибудь, где они потом смогут хоть сколько-нибудь нормально жить и без меня. То есть к будущему месту обитания предъявлялись следующие требования:

— оно должно иметь достаточную площадь, чтобы как минимум в ближайшие сто лет не возникал вопрос о перенаселении;

— его открытие европейцами должно состояться как можно позже;

— и, наконец, оно должно быть необитаемым. Ну, или почти таким.

В общем, никакого особого выбора не имелось — всем трем параметрам удовлетворял только Бассов пролив с двумя большими и сколькими-то там мелкими островами, причем все это было расположено рядом. Если будет желание и возможность, то переселенцы потом смогут колонизировать Тасманию или Австралию, но это уже без меня.

У выбранного места имелось и еще одно немаловажное преимущество — именно для меня.

Итак, помогу я островитянам переселиться, потом освоиться. И тогда можно будет с чистой совестью строить новую резиденцию у океана, потому как эта останется на Хендерсоне. Не жалко, на ее возведение потребовалось не так много труда, и новая наверняка получится куда лучше. Так вот, для этой цели в выбранном месте имелся просто идеальный мини-архипелаг из трех небольших островков — Дил, Давер и Эрис. Никакого сравнения с этой каменистой плешью, покрытой кривыми кустами, то есть Хендерсоном!

Самым большим островом являлся Дил, похожий на обгрызенный гусеницами кленовый лист. С запада на восток он простирался на четыре километра, а с севера на юг примерно на пять с половиной. С северо-западной стороны Дила располагались Давер и Эрис, клочки земли в несколько раз меньшей площади. От большого острова их отделял пролив шириной около километра, причем из-за извилистой береговой линии трех островов он образовывал закрытую со всех направлений бухту на Диле. Острова были вулканические, с горами высотой до двухсот метров, и по крайней мере на Диле точно имелась пресная вода. Да и вообще виды там, судя по фотографиям, даже в двадцать первом веке были просто замечательными. Что уж говорить про этот мир, где век не то пятнадцатый, не то шестнадцатый? Или самое-самое начало семнадцатого.

Наверняка из принятого решения будет вытекать много следствий, подумалось мне, но одно просматривается прямо сейчас. Оно состоит в том, что сельскохозяйственную программу, будь она трижды неладна, теперь можно со спокойной совестью сворачивать. А то я даже начал припоминать рассказы отца о том, как в советское время чем-то проштрафившихся партийных бонз бросали на сельское хозяйство.

Нет, начиналось все очень неплохо. Как-то раз я проходил мимо тетки, недалеко от метро с лотка торгующей семенами, и недолго думая купил по одному экземпляру каждого пакетика.

Первый звоночек о том, что в этом деле, как и во всяком другом, надо хоть немного разбираться, прежде чем что-то начинать, прозвучал дома, когда я рассмотрел покупки. Как оказалось, примерно половина пакетиков содержала семена цветов, то есть растений, в данных обстоятельствах совершенно бесполезных. Но зато по непонятной причине там не оказалось не только винограда, но даже подсолнухов! А ведь мне почему-то в основном хотелось разводить именно эти растения.

Решив, что сдаваться рано, я пошел в магазин и купил две веточки винограда с косточками и пакет семечек. Но, блин, они оказались жареными. Зато виноград я слопал, а дальше поступил строго по инструкции, в качестве которой использовал довольно известную песню Окуджавы. Помните — «Виноградную косточку в теплую землю зарою…»? Вот я их и зарыл одним прекрасным вечером, когда земля теплее всего. Правда, Булат Шалвович почему-то не дал указаний о глубине, но косточек у меня было много, и я проковырял в известняке дырки глубиной от одного до двадцати сантиметров, не поленившись записать, где какая.

Думаете, появился хоть один росток, ну просто ради прикола? Фигушки. Единственным культурным растением, хоть как-то прижившимся на Хендерсоне, оказался горох, да и то его требовалось регулярно поливать. Правда, аборигены пришли от него в полный восторг и ели не только собственно сами горошины, но и стручки, и молодые побеги, в конце концов подъедая каждое растение практически до корней.

Впрочем, островитяне, неоднократно получая от меня картошку, сами догадались, особенно когда некоторые клубни начали пускать ростки, что ее можно посадить. Как потом выяснилось, у их далеких предков на Мангареве было похожее растение, только сладкое и с существенно меньшими клубнями. Более того, одно время его выращивали и на Хендерсоне, но какая-то по счету сильная засуха поставила на этом деле крест.

В общем, вокруг картофельного поля все племя прыгало полгода, в результате получив порядка пятнадцати килограммов, то есть на один хороший обед. Второй урожай был еще меньше, так что про экономическую эффективность сельского хозяйства говорить не приходилось.

Правда, одна культура замечательно прижилась на острове и полностью оправдала возложенные на нее надежды. Называлась она «Волшебный лес» и представляла собой корм для волнистых попугайчиков, я как-то купил Хане с Тимом пару коробок. Там было много всяких разных зерен, и молодежь просто засеяла ими несколько участков на острове, а потом иногда поливала. К моему удивлению, там даже что-то взошло, причем как минимум трех разновидностей. Вряд ли оно было съедобным, но зато теперь за голубями не приходилось бегать по всему Хендерсону: они сами прилетали на «поля», а вскоре из заранее оборудованного укрытия начинали раздаваться негромкие хлопки «крысов». Поначалу у меня даже появилась мысль придумать какую-нибудь ловушку типа силков, но потом пришло понимание, что это глупость. Ведь задача охоты — не столько добыть дичь для племени, сколько научиться стрелять! Мяса я им сам могу купить, не разорюсь. Но мастерства в стрельбе от этого не прибавится. Так что пусть молодежь побегает или посидит в засадах, оттачивая свое мастерство. Потому как если мы собираемся куда-то переселяться, то делать это надо в хорошо вооруженном и по возможности боеготовом состоянии.

Отсюда следовало, что всякие хлеборобные и животноводческие инициативы пора сворачивать до момента освоения на новом месте. И хорошо, а то я уже с немалой опаской начал посматривать в интернете, что такое коза. И чем она, например, лучше свиньи или там курицы для данных условий. Скажем прямо, прилива энтузиазма пока не наблюдалось, скорее, наоборот.

И вот, значит, я с облегчением вернулся к отложенным оружейным вопросам. Пора было решать, на что делать ставку. Вариантов же имелось ровно два, ну и, наверное, какие-то комбинации из них.

Первый — не заморачиваясь просто купить нормальные стволы там, где они продаются. В тех же Штатах, например, в которых, по единодушным уверениям наших законодателей, у народа есть врожденная культура обращения со стволами, в силу чего их можно пустить в свободную продажу. В отличие от России, где, наоборот, имеет место исключительно врожденное бескультурье — вот такой уж народ им, несчастным, достался. Ну не говорить же, что на самом деле они этого народа боятся даже безоружного и отлично понимают, сколько приятного он им сможет поведать, получив в руки такое общепризнанное средство убеждения, как револьвер.

Средств на поездку в Америку хватит, хоть это и не такое уж дешевое удовольствие. Более того, меня туда даже приглашали — один мой одноклассник давно осел в Солт-Лейк-Сити, и мы с ним иногда переписывались по электронной почте.