А теперь я хочу, чтобы каждый из вас вспомнил свое детство. Слышите?.. Свое детство, вы поняли?.. Свою мать. Своего отца. Своих братьев и сестер. Своих друзей. Как вы играли, как пели, как танцевали, как получали подарки. Чтобы вы вспомнили, какая у вас была гладкая кожа, как безмятежно вы засыпали и как летали во сне, как шелестели в ваших руках конфетные фантики. Как вы бегали и кричали, как боялись темноты и ненавидели манную кашу. Я хочу, чтобы вы вспомнили, как грело вас солнце, и какой вкус был у яблока, которое вы грызли. Как пахли пироги, которые пекла ваша мать, и как стучали ваши сердца, когда вы опаздывали к обеду. Как вы смотрели на солнце через бутылочные стеклышки… Вы поняли, чего я хочу?.. Я хочу, чтобы все вы вспомнили свое детство. Ты, Йонас, и ты, Йорген. Ты, Йонатан, и ты, Йансенс… Ты, Йозеф, и ты Йорк…
Закройте свои глаза и вспоминайте, вспоминайте все, что вы сможете вспомнить…
Павел: А теперь, подойди сюда, Йонас… Дай мне свою руку… Закрой глаза и вспомни, как ты играл в детстве со своими братьями, помнишь?.. А как вы кружились в хороводе вокруг рождественской елки и ждали, когда, наконец, начнут раздавать подарки?..
А теперь загляни в свое сердце и скажи, – разве с тех пор что-нибудь изменилось? Разве ты не чувствуешь себя по-прежнему ребенком, хоть волосы твои поседели и глаза ослабли?.. Ну-ка, скажи нам, Йонас, что ты чувствуешь сейчас?
Йонас: Я чувствую… Я чувствую… (
Павел: А ты, Йорген?
Йорген: Я чувствую, как будто мы с отцом пускаем бумажный кораблик в ручье за домом, а он все время опрокидывается и никуда не хочет плыть. (
Павел: А ты, Йозеф?
Йозеф: Я чувствую, как будто надел платье своей сестренки и теперь она плачет, а я танцую перед ней и называю ее «дурой»… Она всегда была плаксой и задавалой.
Павел: Ты мог бы плохо кончить, если бы Господь не смилостивился над тобой… (
Йансенс: Я чувствую себя так, словно отец снова выдрал меня за то, что вместо хедера я пошел смотреть футбол.
Павел: Ты был нерадивый ученик, Йансенс. Но Бог отыскал путь для твоего спасения и не дал тебе возможность скатиться и умереть где-нибудь под забором. (
Йонатан: Я чувствую… чувствую, как будто слон… Он облил меня… Однажды мы были в зоопарке и слон окатил меня водой… Это было летом. Он набрал воду из бассейна, а потом облил меня, наверное, потому что я стоял ближе всех. А теперь я чувствую, как эта вонючая вода течет у меня по лицу и груди, и как кричат мои родители…
Павел: Наверное, он подал тебе знак, чтобы ты поскорее покаялся, пока твои грехи не увлекли тебя в адскую бездну…
А теперь скажите мне, разве мы не чувствуем себя по-прежнему маленькими детьми, словно никогда не было этих лет, которые прошли после нашего детства?.. Скажи-ка, Йорген, разве изменился ты за это время? Неужели кто-то скажет, что ты стал взрослым от того, что у тебя ввалились глаза и поседели виски? Что с того, что ты научился читать и считать, и знаешь, что Колумб открыл Америку, а одна молекула воды содержит два атома водорода и один атом кислорода? Разве перестал ты от этого быть ребенком? Разве не так же, как прежде, ты смотришь на солнце, небо и траву?.. Разве ты не чувствуешь, что ты по-прежнему маленький мальчик, Йорген?
Йорген: Да, учитель.