— Купа! Купа! — произнесла она и посмотрела на Мансура, который совершенно не понял, к чему она это сказала.
Перегородка, отделявшая отсек пилота и пассажиров, открылась:
— Ассаляму Алейкум! Ваше превосходительство! 20-й Лукман! Жду Ваших указаний!
— Алейкум ассалям! Я хотел бы осмотреть Москву! — Джакометти откинулся в кресло и включил массаж шейно-воротниковой зоны спины. — Потом — возвращайтесь в представительство!
— Так точно! — отрапортовал водитель. В Москве, как и в Мекке, дипломатический транспорт подчинялся общим правилам движения, но благодаря полицейскому кортежу можно было обойти это досадное ограничение, позволив себе полетать над российской столицей.
Исторический центр Москвы остался практически нетронутым. Старинные здания, тщательно отреставрированные именитыми российскими и зарубежными архитекторами, были превращены в музеи. Маленькие дворики чудом сохранившихся городских усадеб, окруженные колоссами небоскребов, казались чем-то совершенно необычным, странным, но в то же время весьма эстетичным и одновременно уютным. Особняки, окруженные садами, искусственными прудами и водопадами, разбитыми на месте снесенных многоэтажных жилых построек, не имевших, по мнению архитекторов, художественной и исторической ценности, поражали воображение.
Сложно было представить себе, что раньше здесь были оживленные улицы и проспекты, потерявшие с распространением аэромобилей и магнитных трасс свою значимость. Тут проходили наиболее значимые культурные события города. В парках собирались кружки московских интеллектуалов, деятелей искусства.
Правду говорят, что в центре Москвы можно забыть о городской суете. Атмосфера покоя и единения с природой нарушалась лишь во время так называемых «приемных дней», когда высшие чиновники России и Евразийского союза удостаивали здешние парки и развлекательные учреждения своим присутствием, одновременно с этим принимая индивидуальные прошения от рядовых граждан.
Полной противоположностью старинному центру был новейший административный комплекс «Россия», построенный ещё при президенте Стоцком, расположившийся в четвертой городской зоне. Здесь царила ультрасовременная архитектура с применением высокопрочных полимеров и трансформируемых конструкций, сочетавшаяся со свойственным русским пристрастием к монументальности, доходящим порой до гигантомании. Можно только представить себе, во сколько обошлось российскому бюджету это колоссальное сооружение, но результат, по мнению Мансура, оправдал вложенные средства.
Комплекс представлял собой как бы Россию в миниатюре. Павильоны, соединенные между собой транспортными магистралями, были стилизованы под архитектуру различных исторических эпох. Внешняя массивность была обманчивой: благодаря применению современных технологий, правильному распределению нагрузки, удалось высвободить максимум площади внутри зданий, большую часть которой занимали сады и парки, сами по себе являвшиеся произведениями искусства. Несколько раз в день здания комплекса меняли конфигурацию в зависимости от потребностей его обитателей
Без сомнения, за основу здесь были взяты архитектурные решения, использованные при строительстве административного комплекса «Аль-Манар» в Мекке, являвшегося штаб-квартирой Организации, однако, при всем желании, архитекторов Стоцкого сложно было обвинить в подражательстве.
В комплексе располагались учреждения российского правительства, ЕАС, а также жилье для чиновников среднего и низшего звена, тесноватое, конечно, по московским меркам, но тем не менее весьма удобное, благодаря развитой инфраструктуре. Ну и, конечно, не обошлось без голографической рекламы новых грандиозных проектов Союза, среди которых фигурировало и участие в международном проекте по строительству крупнейшей жилой космической станции «Арк-ан-Сиель». Корпорация «Концерн-А», мажоритарным акционером которой являлся отец президента России Шереметьева, являлась одним из субподрядчиков.
Примерно через час кружения по городу аэромобиль припарковался в гараже Представительства Организации, расположенном в районе «Химки» третьей городской зоны, в глубине небольшого леса. Деревья вечнозеленых пород помогали скрывать происходящее на территории от посторонних глаз. Комплекс представительства состоял из двух зданий — старого и нового корпусов в форме буквы «Г», расположенных друг напротив друга и соединенных подземными тоннелями.
Внешняя стена здания была сплошной. Полимерный материал стен делался прозрачным только со стороны внутреннего двора, закрытого сверху куполом. Под ним находился небольшой сад с прудом и фонтаном.
Джакометти зашел в свою комнату. Она напоминала каюту космического корабля из старых фантастических фильмов. Футуристичная подсветка стен с эффектом «искусственных окон» высокого качества радовала глаз.
Он лег внутрь «сундука», включил режим «бодрствование», а затем открыл справку, подготовленную старшим советником — Хуснлалом Сопори, потенциалом 4-го уровня, выходцем из РАХАТ.
Судя по личному номеру, лет двенадцать назад он занимал должность помощника комиссара и руководил Управлением криминалистики Департамента полиции Лондона, конечно же, под другим именем. По боевому расписанию Хасса, Сопори являлся заместителем администратора 12-го михвар по медицинскому обеспечению.
— «Смотри как! Сорок восемь лет, а он уже получил 4-й уровень. И, небось, со здоровьем у него всё нормально. Для поддержания здоровья своей «свиты» у Геелена деньги, наверняка, нашлись!» — размышлял Мансур с чувством зависти к более молодому и успешному коллеге.
Несмотря на его предубеждение, справка была составлена со знанием дела. По мнению автора, предпосылки «кризиса власти» в России возникли ещё в бытность президентом Сергея Стоцкого. Стоцкий — бывший военный, ветеран нескольких локальных военных конфликтов с самопровозглашенным государством «Беловодие» за территории в Западной Сибири, контроль над которыми Москва окончательно восстановила в 1718-20 годах.
Российские военные, расквартированные там, надеялись на увеличение довольствия и на возможность получить жилье в Европейской части страны. В Мекке же давно планировали заселить эти земли ансарами из двух крупнейших кланов Североамериканских колоний и Северо-Западного Китая — Амин Фаль и Разак Фаль, отработавших пожизненный контракт с ШАФАМ.