-Гуляют, — успокоила мама и сжала мою руку.
На лестнице показался хмурый папа. Глядя на нас, никто и не догадается, что я ему не родная. У обоих русые волосы и серые глаза. Чертами я больше пошла в маму.
Он обеспокоено посмотрел на меня.
-Привет, малышка. Поздравляю с окончанием, — негромко сказал он, обняв меня крепко и поцеловав в макушку.
-Спасибо, — улыбаясь, шепнула. И заглянув в его глаза, попросила: — Ты иди наверх. Я быстро. А потом отпразднуем.
На меня строго посмотрели.
-Я не оставлю своих девочек с этим… — папа покосился на маму, — человеком. С вами пойду. И так хватило, что в прошлый раз я был на работе.
Мы с мамой с беспокойством переглянулись. Мы боялись за папу.
-Пап…
-Не обсуждается, — качнул он головой, отстраняясь. Но заметив наши взгляды, вздохнув: — Только постою рядом.
Ох, у меня еще тогда мелькнуло нехорошее предчувствие…
4
В столовой на столе стоял чайник и чашки. Жрец сидел на одном из стульев. Перед ним стояла чашка, но он к ней даже не притронулся.
Я села напротив, положа руки на стол. Черные глаза-бусинки не мигая смотрели на меня.
-Добрый день, — поздоровалась я.
Папа остался возле двери, мама села рядом, напряженно посматривая то на меня, то на жреца.
-Ты выросла, — произнес скрипуче, будто когтями по стеклу провели, жрец.
Пожала плечами. Мы не виделись два года. Не могу сказать, что скучала.
-Хм… Взрослая, — протянул он. — Что ж… это хорошо. Должна же быть хоть какая-то польза от тебя, да, Иалия?
Мерзкая усмешка скользнула по его губам.