Той ночью я собрала все клочки бумаги, которые смогла найти, на которых были нацарапаны эти круглые символы. Я выстроила их снаружи, глядя на них. Каждый из них был разным — отметины, проходящие через их центр, имели разную форму и ориентацию.

Я до сих пор понятия не имела, кто они такие и что они делают, кроме того, что Нура использовала одного из них, чтобы привести нас сюда. И что они были самым конкретным примером чего-то важного, чего я не знала, как сделать.

Итак, по какой-то причине — возможно, просто потому, что мне нужна была твердая цель, за которую можно было бы зацепиться, — я направила всю свою энергию на их понимание. Я скопировала каждый, точно имитируя каждый штрих. В некоторых случаях я даже наслаивала бумагу и обводила их штрих за штрихом, линия за линией.

Прошли часы. Закат. Я зажгла фонари. Я не заходила внутрь, потому что боялся дать Максу пощечину, если он будет смеяться надо мной.

Я повторяла эти символы снова и снова, точно так же, как часами тренировала свои танцевальные па, заучивая их, отбивая их, разбивая их и себя, пока мы не слились воедино. Я делала то же самое с этими дурацкими символами.

Мне приходилось.

Я не была уверена, сколько уже прошло времени, когда услышала, как за моей спиной открылась дверь. К этому времени я была окружена бумагами, сложенными вокруг меня стопками, как ворота, запирающие меня.

— Не то чтобы это мое дело, но ты собираешься остаться здесь на всю ночь? — Я услышала, как Макс спросил.

Я не обернулась. Моя твердая рука не дрогнула, очертив еще один круг. Спокойствие. Методичность. У меня была система — сочетание каждого символа с каждым типом чернил.

— Если я должна.

— Я устал, просто глядя на тебя.

У меня не было на это ответа. Гнев кипел глубоко под моей кожей.

— Ты хоть знаешь, что это такое? — Спросил он.

Мои пальцы так сильно сжали ручку, что я чуть не сломала ее пополам.

— Нет. И я думаю, ты, наверное, не скажешь. — Слова прозвучали низким рычанием.

— Ордены, вероятно, не будут спрашивать тебя о них.

Прежде чем я смогла остановиться, я вскочила на ноги и повернулась к нему, все еще сжимая ручку в руке.

— Я знаю. Мне нужно… нужно…