Мы как раз подыскали место для обеденного перерыва и решили не тратить время даром, пока ждём старших. Вот только призвать частицы силы и пропустить их через себя мне снова не удалось. Потому что нужен мне не эфир, а сложно сосредоточиться на земле, когда тебе говорят только про него!

- Что происходит? - новенький скрестил руки и пристально стал меня изучать.

- Как видишь ничего, - отмахнулась я - у меня не получилось, снова.

- Такого просто не может быть, - гвардеец прищурился и подошёл ближе - ты что-то скрываешь?

- С чего мне что-то скрывать? - хотелось попятиться, да вот сидя не удобно.

- Не знаю, - голос новенького становился строже - вот только не поверю, что девушка способная одним внутренним резервом проводить диагностику и получившая полные теоретические описания по процессу пропуска эфира сквозь себя, за столько времени не сдвинулась даже на полшага к успеху. Лиабэл, ты самая упрямая, талантливая и работоспособная девушка их всех, что я знаю. Поэтому если у тебя что-то не выходит, могу предположить только, что ты сама этого не хочешь. Вопрос только почему?

Я застыла. Гастиль нависал надо мной, прожигал чёрной бездной своих глаз и ждал ответа. Который я боялась ему сказать.

- Ты не хочешь говорить, - он немного понурился, но все же добавил - ты не хочешь говорить мне.

Молчание. Тревожное, звенящее. Он все сказал, я не стала ничего добавлять. Тем более все и так прозвучало. У меня есть секрет, и ему я его не расскажу.

- Послушай, - собралась с мыслями и тихонько встала - мне очень нужна помощь. Но не совсем в том, что я тебе рассказала. Возможно, позже у меня получится открыть тебе все правду. Но пока…

- Ты мне не доверяешь, - тяжело вздохнул он, и на мгновение прикрыл глаза. Но потом вдруг распахнул их и с натянутой улыбкой продолжил - Хорошо. Я не думал что будет просто, да ты и сама об этом говорила. Но обещание никуда не делось, Лиабэл. Я буду рядом и всегда помогу. Скажи только как.

- Помолчи, - вдруг выпалила я - то есть не совсем! Во время тренировок! Мне очень интересно то, что ты рассказываешь и я хочу знать больше. Но когда практикуюсь, то просто молчи. А ещё лучше вообще оставь меня одну. - новенький хотел было раскрыть рот, но я не дала ему такой возможности - Гастиль, прошу. Это сейчас именно та помощь, которая мне нужна. Странная, вызывающая вопросы, но жизненно необходимая!

Гвардеец нахмурился. И задумался. Секунды растянулись в бесконечность. Я буквально видела, как он останавливает рвущиеся вопросы. Как сжимает пальцы, пытаясь скрыть негодование. Как едва заметно покачивает головой, в такт своим мыслям. Ещё бы. То что я просила было абсолютной бессмыслицей. Учить меня теории, но не присутствовать на практике. Прибавить к этому его знания о покушении, мою речь, которую он слышал в зале советов, и сон, про который я рассказала лично. Наверняка, новенький обо всем догадался. Не мог не догадаться. В общем, уже приготовилась услышать закономерный отказ.

- Хорошо, - сквозь зубы прошептал он, - я отойду, и вернусь, когда на горизонте появятся остальные. Занимайся.

Новенький резко встал, словно боялся передумать, и стремительно зашагал прочь.

- Гастиль, - окликнула я его - спасибо!

Времени было катастрофически мало, поэтому нужно пробовать. И делать это прямо сейчас. А о жесте гвардейца можно подумать и позже. Приятном таком, от которого на душе сразу стало тепло.

Села, выдохнула. Закрыла глаза и сосредоточилась. Вот мой внутренний резерв, но он мне не нужен. Вот моя жизненная сила, которая сотрутся по телу. Вот она я. Маленькая травница, с большой ответственностью.

Сила Земли сама отзовётся, стоит ее позвать. У меня все получиться. Обязано получиться!

Я кладу открытые ладони на снег. Гастиль говорил, что поначалу работать с эфиром проще, пытаясь буквально поймать его частицы руками, поэтому все это время я держала руки в воздухе. Вот только мои частицы в земле. И сейчас я касалась снега, зарывалась в него. Пыталась нащупать, почувствовать. Хоть что-то. Но ничего! Неужели все бесполезно? И дело не в мешающем мне учителе, а в бестолковой ученице? Пора заканчивать, все равно не получается. Ещё руки себе отморожу. Вот только рукам совсем не холодно. Почему им не холодно?