— Вы мне очень понравились в роли хозяйки, возмущенной поведением Алис. Сразу представив ее нам как девушку, склонную к проституции, сами вы выглядели белее, чем эта бумажная скатерть. Хитро.

— И подумать только, ты же еще орала на меня! — добавил Жорж. — Ты утверждала, будто я работал с Алис у тебя за спиной.

Лола огляделась по сторонам. «Зять-Обжора» был переполнен, все громко разговаривали, заглушая бурю.

— В общем, с меня хватит, — бросила Карин. — Это ты виноват, Жорж. Ты живешь как во сне. Думаешь, мы бы справились, если бы Ролан не вкладывал регулярно свои деньги в фирму?

— Я верю, что терпение и труд все перетрут.

— У тебя есть энергия, талант, воображение, энтузиазм, но этого мало, мой бедный друг. У моего отца все это тоже было.

— Твой отец! Всегда твой отец! Если бы он не принимал рискованных решений…

— Знаешь что, оставь в покое моего отца! Он нам ничего не навязывал. Предпочел покончить с собой…

— Он предпочел бросить вас, твою мать, Ролана и тебя. Вместо того чтобы биться и пытаться найти выход. Я бы никогда не бросил свою семью.

Официант принес рагу. Ингрид с любопытством смотрела на дымящийся котелок, и Лола посоветовала ей есть осторожно, чтобы не обжечься. Затем она разлила вино. Карин Лебуте поддалась соблазну и сделала глоток, который ее, кажется, успокоил.

— Поклянись, что ты не имеешь никакого отношения к смерти Алис.

— Клянусь тебе, Жорж. Я вела бухгалтерскую отчетность так, чтобы вклады Ролана растворялись в общей массе. Но я никогда не совала нос в его дела. Да он и сам предпочитал, чтобы я не имела к ним отношения.

— Как долго это продолжалось?

— Три года.

— Со всеми девушками?

— Нет, Ролан никого не принуждал. Были Бенедикт, Лючия и Мирей.

— А Алис? — вставила Лола. — С каких пор она этим занималась?

— С тех пор как рассталась со своим дружком. У нее случился простой, и она приняла предложения Ролана.

— Вы знаете имена?

— Ни одного.