– Думаю, эти парни собираются уходить. – Она кивнула в сторону туристов, расположившихся около Мора.

– Вряд ли, – отозвалась Зузана. – Они едва притронулись к пиву.

– Точно тебе говорю. – Один из шингов дематериализовался между пальцами. Секунду спустя бэкпекеры встали. – Ну вот, а ты не верила.

Она представила комментарий Бримстоуна:

Выгнать странников из кафе: желание эгоистичное.

Озадаченные туристы пошли к выходу.

– Странно, – произнесла Зузана, занимая столик. – А они милые…

– Да? Позвать назад?

– Неплохо бы… – У них было правило – не знакомиться с бэкпекерами, которые все выглядели одинаково – щетинистые парни в мятых рубахах. – Просто я поставила диагноз – милые. К тому же вид у них был жалкий. Как у щенков.

Кэроу почувствовала себя виноватой. Зачем она ослушалась Бримстоуна, зачем загадала подлое желание – выставить ни в чем не повинных бэкпекеров под дождь? Она плюхнулась на диванчик. Голова раскалывалась. Кэроу устала и никак не могла отделаться от беспокойства: что скажет Продавец желаний?

За гуляшом взгляд ее не отрывался от входной двери.

– Ждешь кого-то? – спросила Зузана.

– Нет, просто боюсь, как бы Каз не нарисовался.

– A-а. Пусть попробует. Затолкаем его в этот гроб и забьем гвоздями.

– Звучит клево.

Чай подали в серебряных приборах с выгравированными словами «мышьяк» и «стрихнин» на сахарнице и сливочнике.

– Итак, – сказала Кэроу, – завтра в театре ты встретишься со скрипачом. Каков план?

– У меня нет плана. Пропустить бы все это и поскорее добраться до той части, где он станет моим бойфрендом. Я уже молчу о том, что ему вообще не мешало бы узнать о моем существовании.

– Да брось! Неужели ты вправду хочешь пропустить эту часть?

– Да, хочу.