Я обернулась. Петир отошел на шаг, улыбаясь широко и, кажется, нагло. Я же почувствовала, что краснею.

— Мстишь? — Вскинула я брови.

Он кивнул, улыбаясь. Вернулся ко мне.

Обнял, снова целуя. Я выдыхала его имя, ощущая на себе руки, о которых так долго мечтала. Сходила с ума от каждого прикосновения. Долго не знавшее выхода возбуждение отдавалось острой болью. Я сжимала его плечи, жмурясь. Просила прекратить… Путалась. Смеялась. Стонала. Задыхалась и проваливалась в зыбучую, сумасшедшую темноту. Мир вокруг кружился, я теряла его…

— Петир… — Выдохнула я. Он замер. — Пожалуйста…

Такой взгляд сложно забыть. Никто еще не смотрел на меня так внимательно, пристально, спокойно. Я побоялась закрыть глаза, потерять его. Раздвинула ноги, лишь мечтая почувствовать его в себе. И выдохнула, на мгновение прикрывая глаза, когда он оказался во мне. Положив руку на лоб, поцеловал в губы.

Пытаясь укрыться от этого взгляда, я уткнулась в его плечо. Сильные толчки разносили волны наслаждения по всему телу. Ладони начали неметь… А потом меня выгнуло в немыслимых конвульсиях… Кажется, я вскрикнула — не помню. Не помню, как это кончилось. Но и минуты спустя, когда я водила пальцами по его влажной спине, я все еще чувствовала отголоски того удовольствия, изредка вздрагивая.

— Не тяжело? — Спросил он, и я мотнула головой. Чувствовать его вес на себе было сродни чувству принадлежности. Такое счастье в эти минуты быть просто его. После того, что я испытала, что он подарил мне…

Теплое дыхание щекотало шею. Мы просто лежали, остывая. Мог ли он знать, что это впервые со мной — так? Я боялась, что отпустив его сейчас от себя, я потеряю его навсегда. Привстав, Петир откинулся на спину. По мокрому телу побежали мурашки, я прижалась к нему обратно. Петир усмехнулся, щекотно ведя пальцем по боку. Я подняла голову.

— Что?

Он помотал головой, а на лице расплывалась улыбка.

— Что? — Улыбнулась я настойчиво.

Он облизнул губы, отворачивая подбородок. Что такое? Говори, давай!

— Как я мог не замечать такое сокровище все эти годы?

— Говори, давай. Петир! — Я легонько ударила его по плечу. Он засмеялся, отодвигаясь.

— Соседи уже полгода пытаются выселить меня из этого дома…

— Нет, молчи лучше…

— Если ты будешь кричать так каждый раз — им это удастся. — Закончил он, смеясь.

Я почувствовала, что краснею. Я не помнила этого. Уперлась лбом ему в грудь — гладкую, горячую, твердую. Услышала быстрый стук сердца.

— Со мной впервые так. — Призналась, наконец.