— Расскажу, — ответил генерал. — Но к этому мы ещё вернёмся, а сначала я хочу попросить тебя кое о чём.
— Всё что угодно! — тут же откликнулся парень.
— Не спеши, горячая голова, — с улыбкой на морщинистом лице протянул генерал. — На твой век тайн хватит с лихвой. Придёт время, и ты ещё пожалеешь, что связался с ними.
— Не уверен, — усмехнулся Тимофей. — Величайшие тайны правительств и спецслужб — это же краеугольный камень карьеры военного специалиста.
— Наивный мальчишка! — воскликнул генерал. — Ты что же думаешь, услышал тайну и живёшь себе дальше словно ничего и не произошло? Любая тайна подразумевает под собой огромную ответственность.
— Я же говорю, что осознаю всю тяжесть и смысл… — Он недоговорил.
— Ах ты осознаёшь? — усмехнулся Бирюк. — На что ты готов пойти, чтобы узнать тайну? — Тимофей растерялся. Генерал тем временем продолжал, глядя на племянника испепеляющим взглядом. — Отвечай сопляк. На что ты готов пойти ради обладания тайной государства?
— Я…, я не знаю, — промямлил растерянно Тимофей. — Да дело-то в чём?
— Ты глуп, несмотря на то, что вскоре станешь офицером. — Бирюка словно укусили. Он побагровел, и на шее у него вздулась толстая вена. — Главный враг любой тайны — глупец, уверовавший в то, что знает всё, — сказал он шипящим голосом. — Как только ты завладеешь этим знанием, твоя жизнь тут же попадёт в раздел «Жертва». Ибо за любым человеком, обладающим истинным знанием, ведётся суровая и жестокая охота. Ты думаешь, почему у боевого генерала Министерства обороны круглосуточная охрана? А ведь я не самый первый человек в этом, скажу тебе по чести, не хилом ведомстве. Меня так просто нельзя вызвать на разговор или разыскать в ближайшем баре. Именно по этой самой причине обладания тайной. Пока я жив, я всегда буду объектом пристального внимания. На меня всё время будет идти охота. А всё потому, что слишком много знаю. Любая террористическая организация заплатит огромные деньги лишь бы заполучить информацию, которой я обладаю. А, помимо всего прочего, в моей жизни ещё существуешь ты и твоя мама, которая мне очень дорога. Подумай над этим. Тебе понятно? — вновь задал вопрос Тимофею генерал Бирюк. Парень задумался и согласно кивнул, но уже не так уверенно, как в первый раз. — Я задам тебе этот же вопрос повторно. И на этот раз, пожалуйста, подумай хорошо, прежде чем ответить на него. На что ты готов пойти ради обладания тайной?
Тимофей молчал. Он вдруг осознал силу, заключённую в заданном ему вопросе.
— Простите, дядя. Я не знаю, — ответил он, глядя в пол. — Я никогда раньше не задумывался над этим.
— Я знаю, — сказал генерал. — Это очень сложный вопрос. Не многие готовы взять на себя груз подобной ответственности. Тайны губят душу не только твою, но порой и чужие. В основном все, обладающие подобными знаниями, люди скрытные, угрюмые и одинокие. Их никто не знает в лицо, у них нет ни друзей, ни личной жизни, по большому счёту.
— А как же вы? — Тимофей виновато посмотрел на дядю. — Вы же не одиноки. У вас есть… — Он вдруг замолчал, понимая, что сморозил очередную глупость.
— У меня есть ты и твоя мама. Твой отец погиб, защищая мои тайны. Я не думал, что так будет. Но это произошло. И теперь я должен передать свои знания тебе, хотя, честно говоря, я боюсь это делать.
Тимофей вдруг посмотрел на Бирюка совсем другим взглядом, нежели минуту тому назад.
— Что вы имели в виду, говоря о моём погибшем отце, защищавшем ваши тайны? Он что знал что-то, из-за чего мог подвергнуть себя и нас с мамой опасности? — Тимофей выпучил на генерала свои голубые глаза. — Вы же сказали, что он погиб при нападении «Жестоких» на строительный объект компании? — Тимофея затрясло. — Вы врали?
На лице генерала не дрогнул ни один мускул. Он всё так же спокойно словно изваяние монумента продолжал смотреть на племянника строгим взглядом и, нарушив слишком затянувшуюся паузу, произнёс:
— Я не врал вам, — с глубокой горечью, ответил Бирюк. — На вашего отца действительно напали «Жестокие». Но произошло это при обстоятельствах не совсем обычных. — Тимофей впитывал каждое слово, сказанное дядей. — У меня есть подозрение, что «Жестокие» знали, кто будет на том причале. Они ждали его.
— Но почему? — вырвалось у Тимофея.
— Роман знал некие координаты, — быстро ответил генерал. — Если бы враг заполучил эту информацию, то мы вряд ли с тобой сейчас вели этот разговор. — Генерал замолчал. Затем, словно пытаясь извиниться, произнёс. — Видишь, Тимофей, это и есть тайна. Она губит мою душу и вскоре погубит твою, если ты не примешь её такой, какая она есть. — Генерал отвернулся к окну. Автомобиль мчался по Щелковскому шоссе мимо Медвежьего озера. — Я не мог рассказать вам тогда всей правды. Шла война, информация эта была закрытой. На меня сильно давили сверху. Вы могли подвергнуться опасности. Мне пришлось умолчать о том, что случилось.