Оглянувшись назад, Ника еще видела очертания высокого эльфа и прикинула в уме, смогла бы она в него влюбиться. Его красота пленяла, манила взор, волновала душу, но чтобы жизнь отдать — нет. Она не смогла бы в него влюбиться.

Сильва уже опять вернулась к группе, девушка, как обычно, была замыкающей. Поднимаясь по висящим переходам, Ника все еще раздумывала над словами женщины. Неужели влияние голограмм так пагубно? Люди настолько верят своим глазам, что теряют грань между реальностями.

— Что за тени вновь бродят по моему дворцу? — обворожительный сильный голос выдернул девушку из тягостных раздумий.

Неспешная речь, растягивающая гласные, звучала как песнь.

Вероника огляделась, поражаясь, что даже и не заметила, как они уже дошли до тронного зала, который был на удивление мал.

Многие, по примеру самой Ники, замерли, восхищенно глядя на короля эльфов, восседающего на троне, как и говорила Сильва.

Вероника голодным взглядом рассматривала мужчину, который не обращал на них внимание. Светлая ровная кожа, серебро одежд, белоснежные волосы, ниспадающие на плечи. Он сидел, закинув ногу на ногу, холеные руки расслабленно лежали на подлокотниках. Длинные красивые пальцы были унизаны большими перстнями с драгоценными камнями изумительной чистоты, переливающимися на свету. Медленно поднимая взгляд, Ника с жадностью пыталась впитать прекрасный образ идеала мужской красоты. Прямой нос, красивая линия губ, густые темные брови. Неожиданно мужчина стал медленно оглядываться в их сторону. Сердце девушки пропустило удар, когда она встретилась с голубыми печальными глазами, в них плескалась вселенская тоска и вековая усталость.

И тут он встал, девушка уставилась, неприлично открыв рот, на странный трон короля эльфов. Он был украшен раскидистыми огромнейшими рогами неведомого зверя. Но более внимательно рассмотреть его не дала Сильва, которая стала всех подталкивать дальше, поторапливая словами:

— Ну, все, пять минут закончились, идемте дальше. Вероника, не стой!

— Бегите, дух, пока отец еще позволяет, — раздался вкрадчивый шепот над самым ухом Ники.

Испуганно взвизгнув, она развернулась к Леголасу, который прятал улыбку в уголках губ, чуть сощурив лукаво глаза.

— До свидания, — попрощалась девушка и сбежала от этого странного…

— Нет, — одернула себя Ника, — это странная голограмма, он не живой. Я живая, а он нет.

А двое эльфов провожали ее сочувственным взглядом, слыша каждое ее слово.

— Бедное дитя, — вздохнул печально Леголас, обращаясь к отцу, — до сих пор не может принять истину, что она покинула свое тело.

— Меня тревожит не это, а то, что давно они не осмеливались вступить на нашу территорию. Надо усилить охрану, сын мой. Беспокойные духи — это головная боль, которая нам ни к нему.

Развернувшись к трону, король неспешно направился к нему, когда его остановил радостный окрик Леголаса.

— Отец, я узнал, кто воровал у нас вино!

Трандуил резко развернулся и цепко взглянул на сына, желая поскорее узнать правду.

— Это духи! Я слышал, как та, что постоянно беспокоит нас, обещала показать остальным наш погреб. Сейчас я там устроил им ловушку, думаю, им понравится. Король снисходительно относился к шалостям сына и не порицал его за них. А духов давно надо приструнить. Раз им одного предупреждения мало, значит, они сами развязали ему руки.