Атомная бомба́
«Раз-два-три-четыре-пять! Что боится показать?» – пела Далида в своей знаменитой песенке 1960 года. И сама же отвечала: «Би-би-би-би-бикини!» Ее лирическая героиня боялась выйти из пляжной кабинки и показать свое бикини. Чтобы не смутить приятельниц и не порадовать приятелей. Вот стыд-то какой!
Вот уже 70 лет под солнцем существует раздельный купальник, названный его создателем французом Луи Реаром «бикини». Купальник из двух предметов, прикрывавший лишь низ и верх, был тогда категорически запрещен на семейных пляжах в Италии, Испании, Германии. Там можно было погружаться в воду и загорать, лишь как следует предварительно одевшись.
Меж тем к героическим 1960-м раздельный купальник существовал уже почти 15 лет. Впервые он появился в 1946 году, и мне хочется верить, что не недостаток ткани, а любовь к женщинам заставила модельера Луи Реара придумать такую рискованную по тем временам штуку. От закрытого купальника, похожего на костюм конькобежца, он сразу перешел к наряду, в котором и трусов-то не было – только два треугольника спереди и сзади, которые держались на тонких веревочках, завязанных на бедрах.
Название было под стать одежде, новый купальник был окрещен «бикини». Во-первых, в этом ясно звучало «би», предметов все-таки было два, во-вторых, оно было модным, то есть более чем на слуху – Реар позаимствовал название атолла в Тихом океане.
Со времен Поля Гогена Полинезия для французов была историей крутогрудых красавиц в тростниковых юбках, любвеобильных и жарких, как природа тропиков. Героини «Почему ты ревнуешь» вполне могли бы носить купальники в новом французском духе. А перед войной на парижской сцене юбочка Жозефины Бейкер, сложенная из бананов, в которых зрители угадывали охотничью коллекцию побежденных фаллосов, прямо предвещала рождение бикини.
Атолл Бикини прославился на весь мир после того, как американцы взорвали на нем 27 атомных и водородных бомб, и это лишь добавило названию энергии, пусть даже ядерной и термоядерной. Поэтому реклама звучала так:
И надо сказать, что публика испугалась. Точно так же, как миссионеры пытались обрядить гогеновских девушек в мешковатые платья и заставить их заниматься любовью в одной-единственной правильной «миссионерской» позиции, защитники нравов устроили страшный скандал.
Профессиональные манекенщицы отказались демонстрировать такие безнравственные наряды (быть может, они не были очень уверены в своих телах), и честь представить бикини выпала стриптизерше, танцовщице кабаре Мишелин Бернардини, которая была в принципе готова выступить хоть в собственной коже.
После первого же показа, который Луи Реар устроил в моднейшем парижском бассейне «Молитор», том самом, в честь которого был назван герой «Жизни Пи», критики встали в тупик – хвалить или бранить. Хорошо, что свой авторитет на чашу весов бросила сама Диана Вриланд, главная редакторша модных журналов, сказавшая как отрезавшая: «Бикини – самая важная вещь после изобретения атомной бомбы».
Впервые за много лет женщины получили возможность показать живот, не будучи при этом профессиональными танцовщицами живота. Впервые красивыми бедрами и ягодицами можно было открыто гордиться, они были подставлены солнцу и завистливым взглядам мужчин и женщин. Общественной нравственности было еще далеко до расцвета нудистских пляжей, но на горизонте уже замаячила идея, что женщина вправе показывать всё, что ей у себя нравится.
Но первый шаг был сделан именно в 1946 году. Второй – в 1953-м. Нам трудно себе представить, что в год смерти Сталина, когда плохо одетые товарищи в мешковатых штанах решали судьбу человечества, человечество в Канне на Круазетт наслаждалось выходом в бикини юной Брижит Бардо, готовящейся сняться совсем обнаженной в фильме своего любовника Роже Вадима «И Бог создал женщину». Дальше звездам и звездочкам оставалось только соревноваться, кто лучше из них выглядит в бикини – Роми Шнайдер в «Бассейне» или Изабель Аджани в «Убийственном лете».
Случившееся в 1962-м появление Урсулы Андресс из вод морских в «Докторе Ноу», первом «Джеймсе Бонде», запомнилось поколениям и закрепило успех раздельного купальника. Который притом, в отличие от многих модных изобретений, был чрезвычайно практичен. В нем приятно было загорать, его удобно было переодевать в кабинке под песню Далиды и легко было сушить на солнце. Его можно было комбинировать и дополнять юбками и парео. В конце концов, все прекрасно поняли, что девушки в бикини выглядят гораздо сексуальнее, чем просто голые.
Раздельный купальник изменил все телесные коды Франции. Торжество эпиляции со всеми ее «зонами бикини» появились именно тогда, когда на пляжи вышли девушки в трусиках и лифах. Ну а купальник, в свою очередь, повлиял на нижнее белье, странно же на пляже быть более соблазнительной, чем в спальне.
Конечно, ханжи боролись с бикини все семьдесят героических лет. До сих пор раздельные купальники (не говорим уже о топлес) запрещены во многих арабских странах, что привело к новому явлению моды – так называемым буркини. Это третье производное от «бикини» и от слова «бурка», который европейские модельеры, капитулировав, предложили арабским модницам. В этом купальном наряде у женщины закрыто все – от шеи до щиколоток. Неизвестно, дождемся ли мы реакции на «буркини», но хотелось бы, чтобы на сей раз модный прогресс не сопровождался бы взрывами бомб.
Чертовы куклы
Вот уже много лет мои знакомые снимают квартиру возле площади Пигаль. Вот уже много лет я хожу по этой улице к ним в гости и вижу, как меняется парижский воздух. Я помню горячую точку Парижа, где на каждом углу за красными занавесками продавали порнографию на любой вкус, а в парадных стояли разряженные, как клоунессы, проститутки, завлекавшие тебя дружеским шипением.
Не осталось ни шипения, ни девушек, взрослевших и старевших вместе со мной. Парижская порноиндустрия переживает плохие времена. Завалы пластиковых членов на полках, как в овощном магазине. Людям не до игрушек. Порнодиски отправились в смрадную яму вслед за порнокассетами. Вешалки с местными секс-костюмами давно напоминают обычные магазины спецодежды, белье не дотягивает в соблазнительности не то чтобы до
В течение долгого времени торговля телом – живым или бумажным – была приметой района. Теперь разврат ушел в Сеть, а магазины, которые торговали разными женскими анатомическими деталями, бедрами и попами (пугающе напоминавшими пособия в поликлиниках или муляжи мясной лавки людоедов) стоят пустыми в ожидании редкого пожилого развратника, так и не овладевшего интернетом.
Об этом мы говорили с моим приятелем, университетским философом, унаследовавшим порнографическую лавку от своих родителей.