– И что же?

– Мм? – тяну я, взглянув на тетю Олю. Что она сейчас сказала?

– И как вы? – с улыбкой хлопает она глазами. – Общаетесь?

– Благо в наше время поддерживать связь не составляет большого труда, – говорит бабушка, наливая в пластиковый стаканчик минеральную воду, – не то, что раньше. Всех растеряли, даже родственников.

– Галю-ю-юня! Подожди! – отмахивается тетя Оля и переводит на меня все те же искрящиеся интересом глаза. – Ну и? Вы общаетесь?

– Откуда ты знаешь об этом? Мама рассказывала?

– Ой, так давно еще! Я просто помню, что парень этот футболистом был, потому что Ваня его так прозвал. А ты ведь знаешь, футбол для меня – все!

– А помните, как мы смотрели игры, когда еще Паша живой был, и я ему усы рисовала, пока он спал?

– Это было в 2008 году и Россия тогда, по итогам турнира, вышла в полуфинал! – уверенно заявляет тетя Оля, отчего у меня отвисает челюсть. Ей же семьдесят! Как можно такое помнить? – Голос я сорвала тогда. Пашка все пальцем у виска крутил, мол делать мне больше нечего орать так перед телевизором!

– Я в шоке, – усмехаюсь.

– Мы с Пашкой вместе крутили пальцем, – вставляет бабушка, закатив глаза. – Тебе бы тогда не помешал этот, как его… Ну, из церкви!

Я смеюсь:

– Экзорцист.

– Точно!

– Ума у твоей бабушки – туши свет! Катюша, ты лучше расскажи мне об этом мальчике, – говорит тетя Оля, поудобнее усевшись на подушке. Такое чувство, что она ждет от меня долгую и содержательную историю с пикантными подробностями. – Вы общаетесь?

«Я вижу перед собой твою улыбку».

Прочищаю горло и тянусь к бутылке с водой.

– Нет, мы не общаемся. Подай мне стаканчик?

Бабушка протягивает мне пластик и предлагает каждому съесть по пирожку с персиком.

– А почему же? – интересуется тетя Оля, не обращая внимания на протянутый ей пирожок. – Потеряли связь?