— Ну что, тебе лучше?

Кажется, он все-таки заметил, что у меня была икота. Я сказала:

— Да, лучше.

— Миа, ты действительно понимаешь, что я тебе говорю?

Я кивнула:

— Да, что ты — принц Дженовии.

— Да…

По папиному тону стало ясно, что это еще не все. Я не знала, что еще сказать, поэтому спросила:

— А до тебя принцем Дженовии был дедушка?

— Да.

— Значит, бабушка… Кто?

— Вдовствующая принцесса.

Я поморщилась. Что ж, это многое объясняет в бабушке.

Папа чувствовал, что он меня озадачил. Он продолжал смотреть на меня как-то странно, вроде как с надеждой. Я попыталась улыбнуться с невинным видом, но это не подействовало. В конце концов я не выдержала и спросила:

— Ладно, что из этого?

Кажется, он был чем-то разочарован.

— Миа, разве ты сама не понимаешь?

Я положила голову на стол. Вообще-то в «Плазе» так делать не полагается, но я не заметила, чтобы за нами наблюдала Ивана Трамп.[6]

— Нет, пожалуй, не понимаю. А что я должна понимать?

— Детка, ты больше не Миа Термополис, — сказал он.