Маура сидел у большого стола со мной на коленях, согревая своим телом.

- Ильба, почтенный, пожалуйста...

- Не делай из меня чудовище, Маура, - вернулся старик к столу, приглаживая тонкие седые волосы. – Пойми меня. Ты обещал не перечить.

Со вздохом поднявшись, его наследник поплелся обратно к выходу, избегая смотреть мне в глаза.

Ночью я часто просыпался, ворочаясь, и при тусклом свете лучины с облегчением убеждался, что Маура не ушел, а все еще сидит рядом, время от времени промокая мое лицо смоченной в тазике прохладной тканью и успокаивающе гладя по голове.

- Ты весь горишь, - пощупал он мой лоб, когда ночь уже была на исходе.

Поднявшись, он выдвинул из угла большую медную лохань и подвесил над очагом котелок с водой.

- Надо тебя искупать, - пояснил он.

- В такой холод?! – со страхом вскрикнул мой отец, проснувшийся к тому времени. – Да он же окочурится сразу!

- Не волнуйтесь, Ранугад, - успокоил его Маура. – Это снимет жар, мы тут же завернем его обратно в одеяла.

- Не губите сына, хозяин! – горестно взмолился отец, изо всех сил прижимая меня к себе. – Сжальтесь, не пожил он еще!

- Да не случится с ним ничего, дорогой Ранугад, - подходя, тепло заверил его Маура, положив руку тому на плечо и глядя прямо в глаза долгим взглядом. – Я хочу помочь вашему сыну скорее поправиться. Ему станет лучше.

Отец наконец успокоился и согласился, перестав сетовать. Он помог приготовить лохань с водой, подливая туда кипяток из котелка.

- Воды не останется, господин, - лишь отметил он. – Эта последняя...

- Об этом не беспокойтесь, - Маура уже ловко и быстро раздел меня, опуская в приятную теплую воду. – Я принесу еще.

Купание меня освежило и взбодрило, и я чувствовал, как жар, по крайней мере на время, отступает. Я сидел на кровати, пододвинутой ближе к очагу, заботливо укутанный с ног до головы, и краем глаза наблюдал, как Маура хлопочет уже над моим кашляющим отцом, наливая и ему отвара из принесенной большой фляги, и обещая также доставить нам еще продуктов и теплой одежды.

Проломить лед на реке захваченным из нашей каморки большим топором для Маура не составляло труда, и с первыми лучами солнца он вернулся с двумя полными ведрами, выливая их в стоявшую у стены бочку; затем ходил за водой и возвращался еще три раза, пока бочка не наполнилась.

Мой отец смотрел на него круглыми от изумления глазами, но вошедший словно и не замечал этого.

- Что же вы, хозяин? Вам же попадет за это...