— Почему? — Опершись о батарею, она закурила. Он побледнел.

— Что? Ты с ним заодно? Боже! Но ведь вы не живете вместе…

— Ты прав.

«Нужно его напугать, — подумала она, — напугать и сломить».

— Ну и что?

— Черт побери, выпусти меня! Поторопись, я больше просто не выдержу! — Он тряс прутья решетки.

Она вспомнила штуку, которой не раз доводила учителей до истерики.

— Спокойнее, спокойнее…

— Ты ошалела?! — крикнул он. — Черт, ведь твоя обязанность спасти меня отсюда! Ты кончишь жизнь в тюрьме, если этого не сделаешь!

— Да? А кто докажет, что я здесь была?

— Ну что я тебе сделал? Зачем ты надо мной издеваешься? Послушай, Сузи, возьмись за ум. — Он вдруг запнулся. — Скажи, в чем дело?

— В чем дело? — Она не решалась сказать ему правду. — Понятия не имею.

— Откуда ты вообще знаешь, что я тут торчу?

— Нашла у Томашевского заметки. Совершенно случайно. — Говорила она отрывисто и с нажимом. — Когда потом услышала, что произошло в Гермсдорфе, все стало ясно.

— А как ты догадалась, что похитили именно меня?

— Поначалу это была только догадка. Ведь в школе все его звали Томи, особенно ты. А приятелей у него было — раз-два и обчелся. Ну и газеты все подробно описывали. Потом твоя мать явилась в полицию и принесла фотографии. Банковский клерк тебя опознал. И я все просто сложила вместе.

— Ах так… Чего же ты ждешь? Открой наконец и выпусти меня! Вдруг он вернется… Ведь он вооружен…

Она уклонилась от прямого ответа.

— Что у тебя с рукой?

С кривой ухмылкой он снял с руки окровавленную тряпку, показывая рану.