— Какая же мать оставит дитя? Ясен пень, мы их не бросим, ведь без тебя наши бандиты разнесут по камешкам весь замок, что же я оставлю им в наследство? Да и Жак де Ли слишком стар и толст, чтобы уследить за ними в одиночку.

— Я уже говорила, что люблю тебя? — счастливо улыбается Жанна.

— Сегодня — нет, — отвечаю я серьезно.

Наши губы встречаются, и как-то сразу нам становится не до разговоров. И уже поздно вечером, перед тем, как заснуть, она вспоминает главное:

— А как называется страна, куда мы поедем?

Голос мой тверд, если и вплетаются в него нотки мечтательности, то самую малость:

— Земля та зовется Великим княжеством Московским, и пока что это один из улусов Золотой Орды. Далеко не самый сильный и богатый, и если начистоту — сущее захолустье, вроде нашей Гаскони. По меркам прочих государств это еще дитя в пеленках, и в высокомерии своем никто не обращает на московитов никакого внимания. Поверь, когда спохватятся — будет поздно.

Жанна хмурится, в ее глазах сомнение. Ей ли, принцессе, не знать, сколько многообещающих королевств кануло в лету, не оставив в летописях и пары строк. Я улыбаюсь:

— Любимая, мы поможем рождению удивительной страны. Младенец и сам готов оставить колыбель, мы лишь слегка подтолкнем его. А едва он встанет на ножки, то дальше зашагает так, что вовек не остановят!