— Матушка. — Хинко, едва на экране появилось изображение, уважительно склонил голову. Годы в отрыве от семьи не заставили его забыть, что такое дисциплина рода Зёрстронг. Но прошла секунда, и его выдержка дала трещину. — Хвала пустоте, та наша встреча не стала последней.
Строго одетая высокая женщина, чьи изначально чёрные волосы уже тронула благородная седина, убрала руки за спину, а после с ног до головы окинула сына внимательным взглядом тёмно-серых глаз. Если бы драматурги знали, как матриарх Зёрстронг попрощалась со ним в день отбытия лайнера с учебной группой, они бы написали об этом пьесу, сняли фильм и сочинили балладу. Тот день можно было назвать апогеем конфликта поколений, когда родитель и ребёнок говорят, не подумав, оставляя незаживающие раны в сердцах друг друга. Они расстались, рассчитывая при следующей встрече дружно сделать вид, будто не было никакой ссоры…
Но «Заря» в самом конце своего путешествия подверглась дерзкому нападению, а все пассажиры бесследно пропали. Прибывшие на место эсминцы консорциума обнаружили лишь разваливающийся на части лайнер — и затухающий след подпространственной установки. Ни останков, ни намёков на то, где искать детей.
— Воистину, хвала пустоте. — Женщина прекрасно понимала, что за её разговором с сыном наблюдают, по меньшей мере, другие дети и капитан доставившего их судна, но всё равно позволила себе продемонстрировать эту маленькую слабость. — Я готова говорить с капитаном «Вольного».
— Я сожалею, матушка, но одно из его условий — это ведение переговоров через меня.
Установившаяся пауза надолго не затянулась.
— Будь он преступником, контрабандистом, пиратом или кем угодно ещё — я всё равно гарантирую ему жизнь, свободу, безопасность и щедрую награду. — Дория говорила медленно, чётко проговаривая каждое слово. И пусть всё выглядело так, словно она не отрывает взгляда от лица сына, на самом деле матриарх со всем тщанием изучала обстановку, в которой тот находился. — А слово Зёрстронгов крепче стали.
— Увы. При всей своей добродушности, капитан — тот ещё параноик. — PR-0, прослушивающий разговор, примерил на себя оба термина. Совпадение с первым — три процента, что в пределах погрешности. Со вторым — девяносто семь целых и шесть десятых процента. — Он не намерен менять корабль, лишь хочет моим присутствием на борту гарантировать свою безопасность на время ремонта. И, предупреждая закономерный вопрос, я сам вызвался остаться на корабле.
На лицо Дории легла тень.
— Мне сообщили, что ремонт этого старого рудовоза может растянуться на месяцы, если мы предоставим лишь материалы и разобранных дроидов. Это слишком большой срок, сын.
— Таково требование разумного, сохранившего наши жизни. — Хинко пожал плечами и неловко улыбнулся. — Если я только так могу ему отплатить, то сделаю это. Тем более капитан согласился принять челнок со всем необходимым для нашего комфортного пребывания на борту «Вольного».
— Я горжусь тем, что ты не забыл о роли нашей семьи в альянсе, но согласиться на предложение капитана «Вольного»… - Женщина чуть поджала губы. — Взамен тебя мы можем прислать других высокопоставленных андайрианцев. Их присутствие на корабле, полном боевых дроидов, послужит гарантией не хуже…
— По определённым причинам это исключено, матушка.
Несколько секунд мать и сын играли в гляделки, после чего женщина сдалась.
— Я пришлю не шестьсот разобранных и готовых к проверке дроидов, а три тысячи. И что бы наш благодетель ни говорил, простейшая мобильная верфь подходящего размера так же будет доставлена и развёрнута в системе. Обладая даже полусотней сервис-дроидов он сможет проверить её от и до меньше чем за неделю. — Именно сейчас Хинко прочувствовал, на что была готова пойти матриарх Зёрстронг… или мать одного подростка, оказавшегося не в том месте и не в то время. — Первая партия грузов прибудет меньше чем через сутки, вместе с челноком снабжения. Но заложников «Аметист» заберёт незамедлительно.
— Спасибо, матушка. И за согласие, и за то, что доверилась моим словам. — Хинко шумно втянул носом воздух, убрав за спину обе руки. — Всего нужно будет вывезти двенадцать андайрианцев.
Суть Дория уловила сразу.
— Кто ещё остаётся с тобой?
— Наша наставница, Кайя Фал`Тори. Она хочет лично всё проконтролировать и не допустить обострения ситуации на правах старшей в нашей группе. — Парень говорил как по писаному, но женскую интуицию, подкреплённую интуицией политика, так просто не обмануть.
— Что-то мне подсказывает, ведёт её не одно лишь чувство долга. Я надеюсь, сын, ты до сих пор помнишь, какую цену нам приходится платить за каждую, даже совершенно незначительную ошибку. — За Зёрстронгами, сосредоточившими под своей рукой мощь половины консорциума, наблюдали. Ежеминутно и ежесекундно, сохраняя и анализируя каждое их слово, каждое движение. И Дория, прекрасно разбирающаяся в психологии и умеющая читать между строк, всерьёз опасалась, что её сын решит избрать какую-то там Фал`Тори в качестве спутницы своей жизни.