– Он пытался меня убить, – сказал Тони, показывая на выбоину в стене около двери на уровне человеческого роста. – Он был на кухне. Выстрелил, как только я вошел в дверь. – Тони покачал головой. Казалось, он был удивлен. – Я в него выстрелил.
Аманда зажгла свет на кухне и присела рядом с Кардони. Около его руки лежал пистолет, по рубашке текла кровь. Глаза у Кардони были закрыты, голова свесилась набок. Он был едва жив. Тони достал из кармана платок и поднял пистолет. Аманда вопросительно посмотрела на него.
– На нем должны быть отпечатки Кардони. Я не хочу, чтобы полицейские думали, что я хладнокровно застрелил его.
Аманда внезапно вспомнила, зачем они сюда приехали среди ночи. Она взяла Тони за руку:
– Ты не волнуйся. Это самооборона. Теперь надо найти Джастин.
Аманда толкнула дверь, ведущую в гостиную. Пока она нащупывала выключатель, заметила силуэт на фоне зашторенного окна и почувствовала запах крови.
Перестав искать выключатель, она прошла через комнату. Когда она подошла поближе, то увидела, что руки и ноги Джастин привязаны к креслу с прямой спинкой толстой липкой лентой.
– Джастин, – позвала Аманда дрожащим голосом.
Голова Джастин была опущена, подбородок прижат к груди. Рядом со стулом стояла лампа. Когда Аманда включила ее, она увидела, что здесь же лежит охотничий нож.
Слабый желтый свет наполнил комнату. Аманда стояла спиной к Джастин, и ей нужно было мужество, чтобы обернуться. Дыхание перехватило, ее затошнило. Аманде захотелось отвернуться, но она вдруг потеряла контроль над собой и смотрела на тело, с трудом понимая, что недавно это была прекрасная женщина.
Тони наклонился к Джастин и проверил пульс. Затем с печальным лицом повернулся к Аманде и покачал головой.
59
Они молча ждали на кухне, когда приедут «скорая помощь» и патрульная машина. Тони присматривал за Кардони, а Аманда позвонила в убойный отдел Шону Маккарти, который вскоре появился вместе со «скорой помощью» и первой патрульной машиной. Пока медики укладывали Кардони на носилки, Маккарти увел Тони и Аманду в гостиную, где они четыре года назад смотрели пленку с пытками Мэри Сандовски. И телевизор, и видеомагнитофон все еще были там. Аманда не хотела смотреть в ту сторону.
Маккарти видел, что Тони и Аманда эмоционально опустошены, и договорился, что более подробно они побеседуют в Центре правосудия. Вскоре после полиции появился отец Аманды. Франк настоял на том, чтобы Аманда переночевала у него в своей старой комнате. Он также предложил и Тони остаться на ночь.
В постели Аманда оказалась около трех часов ночи. В первый раз со времен далекого детства она не погасила свет. Весь ужас увиденного и чувство вины за то, что подозревала Джастин, мучили ее и не давали сомкнуть глаз. Когда наконец девушка задремала, ей приснилось, что она находится в комнате, где не видно ни зги. Она попыталась сесть, но тело ее удерживали кожаные ремни. Пока она старалась освободиться, открылась дверь и комнату залил яркий слепящий свет. Когда глаза привыкли к свету, Аманда обнаружила, что привязана к операционному столу.
– Кто здесь? – крикнула она.
Над головой Аманды с потолка свисала голая электрическая лампочка. Неожиданно над ней появилось лицо в хирургической маске. Голову доктора прикрывала шапочка. В одной руке он держал скальпель, в другой – кофейную кружку.
– Вижу, наша пациентка проснулась, – сказал хирург. Тут кружка выскользнула из его руки и медленно упала, расплескав содержимое. Кружка ударилась о бетонный пол и разлетелась на мелкие кусочки. Аманда села в кровати, сердце бешено колотилось. Понадобилось полчаса, чтобы она немного успокоилась и снова уснула.
Аманда проснулась в половине восьмого, чувствуя себя разбитой, но снова заснуть не смогла. В окно она видела толпы репортеров, собравшихся около дома. Франк отключил телефон и попросил Маккарти поручить кому-нибудь из полицейских прогнать репортеров и зевак с лужайки.
Тони был очень подавлен, когда спустился вниз. Есть никому не хотелось. Франк сварил кофе, они налили себе по кружке и отправились на заднюю веранду, где их не могли видеть репортеры. Деревья давно облетели, осень обесцветила траву и кусты. Было холодно и сыро, но хорошо, что не шел дождь.