— Хорошо, пап.

Выхожу на улицу, крепче сжимаю сумку.

Оглядываюсь по сторонам.

Дикого нигде нет. Вот и хорошо.

А потом я наталкиваюсь взглядом на лавку под подъездом, точнее — на кучу окурков под ней. Тут будто целую пачку выкурили.

Может это и не он. Так стараюсь себя убедить по дороге в офис. Потому что мне плохо становится при мысли о том, как Дикий расположился на лавке рядом с моим домом и долгое время выжидал неизвестно чего.

— Наконец-то, — цокает языком Лариса Петровна, стоит мне зайти. — Босс только тебя и ждет.

Все вокруг собирают вещи. Кто-то бумаги по папкам раскладывает, кто-то забирает свою посуду из кухни.

— Мы переезжаем? — спрашиваю.

— Пусть начальство объясняет, — отмахивается Лариса Петровна и склоняется над ящиком своего стола, теряя ко мне всякий интерес.

Никто не выглядит встревоженным. Будто и не было никакого налета вчера.

А ведь я теперь знаю имя преступника.

Внутри пробегает холодок. Осознаю, что пока молчу, становлюсь соучастницей. Я же могу дать показания, добиться справедливости…

Но страх сильнее. Особенно здесь. Каждый уголок напоминает о том кошмаре, который вчера произошел.

Нервная дрожь сводит тело.

— Катя? — голос босса заставляет обернуться и сбросить оцепенение. — Ты почему не заходишь?

Прохожу в его кабинет. Здесь уже все собрано по коробкам. Ничего нет ни на столе, ни на полках.

— Наша компания закрывается, но у всех сотрудников есть возможность перейти в новую фирму.

Он подает мне договор. Успеваю прочесть только первые пару строчек, выхватываю взглядом название “Гарант”…

— Но это же старое название, — хмурюсь. — Наша фирма и называлась “Гарант” в начале.