4 Июля 4936, 1:15:19.058 UT

Орландо Венетти проснулся в двенадцатый раз за девять веков, в рассудке и с надеждой, ожидая, что Вольтер КЦ достиг своей точки назначения. Предыдущие пробуждения были вызваны сообщениями от других клонов, но на этот раз он заснул, зная, что больше никто не побеспокоит. Теперь была очередь Вольтера генерировать новости, даже если это просто означает, добавить еще один мир в набор бесплодных миров, после Орфея.

Он перевернулся и проверил ночные часы с тускло светящимися бестелесными символами в черноте салона. Было семнадцать лет до прибытия. Кто-то на другом КЦ, должно быть совершил запоздалое открытие, достаточно важное для того что бы его экзоселф пробудил его. Орландо чувствовал себя обманутым, у него закончился энтузиазм по поводу откровений других полисов, световые годы и десятилетия назад.

Он лежал ругаясь в то время, как воспоминания о мечте, начинали бегать по поверхности. Лиана и Паоло спорили с ним в доме в Атланте, и пытались убедить его, что Паоло был ее сыном. Лиана даже показала ему образы рождения. Когда Орландо пытался объяснить, о психогенезе, Паоло было ухмыльнулся и сказал: «Попробуйте сделать это в пробирке"! Орландо понял тогда, что у него не было выбора: он должен будет рассказать им о Лацерте. И хотя он воображал, что Паоло избежит неприятностей, он мог видеть теперь, что это невозможно. Паоло был живым тоже. Роботы найдут три почерневших трупа в руинах.

Орландо закрыл глаза и стал ждать, когда боль отступит. Он рассказал Паоло, что он останется замороженным в пути, совершенно инертным, он не признался никому, что он выбрал, вместо того что бы мечтать. Благоразумное упущение, учитывая Фомальгаут. Этот дремлющий клон хотел бы формально разделиться на отдельные личности; случайный шум в программном обеспечении гарантировал, разные личности с одинаковыми сенсорными входами. Но Орландо не думал о этом, как о смерти, даже его пробуждения при суициде земного клона в не означало ничего. Он всегда хотел слиться с каждым готовым клонироваться в конце диаспоры, и потеря одного или двух из них по пути, казалась не более трагедией, чем потерять свои воспоминания за один или два дня на каждую тысячу дней.

Он покинул кабину и пошел по прохладной траве по направлению к краю летающего острова. Пространство было темным и безлунным как на Земле, но дорога была ровной и знакомой. Он с радостью избавился бы от утомительного дела дефекации, но он не был готов отказаться от удовольствия опорожнения мочевого пузыря и от возможности секса. Оба действия были совершенно произвольными, теперь, когда они были оторваны от любого биологического императива, но это только приравнивало их к другим бессмысленным удовольствия, таким как музыка. Если Бетховен заслуженный терпеть, так и сделали мочеиспускания. Он манипулировал потоком фигур Лиссажу, как он исчез в темноте под звездным выступающих рок.

Он вынужден лишь немного приблизиться к Паоло, как и любой хороший бриджер, ровно настолько, чтобы позволить двум видеть и понимать друг друга. Последующие поколения охватывает все возможности существования или программного обеспечения. Но попытка реорганизации себя делать то же самое лично не имел бы ничего, но членовредительство ногу. Именно поэтому он Мечтал старому: замешательстве, неубедительно, неконтролируемые сны, не ясный, подробный, исполнения желаний фантазий или приторно терапевтических psychodramas из ассимилировались. Его искренне млекопитающих мечты никогда не вернет Лиана; Они тянут его вниз, ни какого-либо извилистый путь катарсиса и аллегория создана для синхронизации его с ней потери. Они не выявили ничего, ничего не значит, ничего не изменилось. Но акцизных или изуродовать ет бы ноги, как с ножом к Его плоти.

Вольтер лежал низко на небе, в направлении рассматриваемом Орландо как восток. Это было тусклое красноватое пятнышко на таком расстоянии, примерно и светившее так же ярко, как Меркурий видно с Земли, древние K5 звезда только одна шестая в виде светящихся, как солнце. Пять планет земной группы, и пять газовых гигантов больше похожих на Нептун, чем Юпитер, были замечены или вывести задолго до запуска диаспоры, но отдельные спектры для внутренних планет продолжал ускользать как колоссальные инструменты домой и очень скромные оборудование, перевозимые полис себя.

"Что вы предлагаете? Святилища?" Он смотрел на звезды. Вряд ли. Еще несколько бесплодных планет. Еще несколько уроков в хрупкости жизни, и равнодушие тех сил, которые создали и уничтожили это.

Вернувшись в каюту, Орландо игнорируя вызовы пошел прямо спать. Это будут либо плохие новости-второй такой же Фомальгаут, или еще хуже, или доказательство жизни настолько тонкое, что оно понадобится два столетия исследований. Может быть, одна из лун одного из газовых гигантов вращающихся вокруг 51 Пегаса дало несколько окаменелых микробов в некоторых ранее неизведанных щелях. Доказательства трети биосферы было бы очень существенным, но он устал от копания в деталях далеких миров в предрассветной темноте.

Опять же, может быть, кальмар Орфея, наконец, получил намек на характер их плавающими вселенных. Орландо смеялся устало. Он был ревнив, но он был на крючке, шанс развития в культуре кальмара было достаточно, чтобы проколоть его равнодушие.

Он хлопнул в ладоши, и каюта переместилась вверх. Он сел на кровать и обратился к экрану стены.

— Доклад.

Текст на стене появился, показывая причины его пробуждения. Орландо терпеть не мог, говорящее не-разумное программное обеспечение.

Новости были местные, хотя цепь событий началась на Земле. Кто-то в земном КЦ разработал улучшенный миниатюрный спектроскоп, которая помог внести нано изменения в существующую рожденную в полисе модель. Локальное программное обеспечение астрономии взяло на себя задачу сделать именно это, а благодаря новым инструментам, химический состав атмосферы десяти планет Вольтера мог был теперь определен.

Первым сюрпризом было то, что внутренняя планета, Свифт, обладает атмосферой, больше чем ожидалось: в основном диоксид углерода и азота с значительными следами сульфида водорода и паров воды. Имея 60 процентов земной гравитации, и температуру поверхности в среднем 70 градусов по Цельсию, практически вся вода Свифта должна была быть потеряна за прошедшие двенадцать миллиардов лет с момента его образования, с разложением ультрафиолетом на водород и кислород, и последующим уносом водорода солнечным ветром

Вторым сюрпризом было то, что сероводород не находится в термодинамическом равновесии с остальной атмосферой. Он либо возник от геологических процессов планеты, что вряд ли после двенадцати миллиардов лет, или это был побочный продукт того или иного химического процесса обусловленного светом Вольтера. Вполне возможно, жизни.

Но третий сюрприз принес Орландо, и он перевешивает любые видения кипящего озера, полного зловонных серных бактерий. Спектры также показали, что в атмосфере Свифта не содержится обычный водород, нет углерода-12, нет азота-14, нет кислорода-16, не содержится серы-32. Никаких следов наиболее распространенных космических изотопов, хотя они присутствуют в обычных пропорциях на 9 других планетах звезды Вольтера. На Свифте, был только дейтерий, углерод-13, азот-15, кислород-18, сера-34: самые тяжелые и стабильные изотопы каждого элемента.

Это объясняет, почему водяного пара по-прежнему много в настоящее время — эти тяжелые молекулы будет оставаться ближе к поверхности планеты, и когда они были разделены у дейтерия больше шансов, чтобы остаться и рекомбинироваться. Но даже такие потери легких изотопов не могут объяснить этот невероятный перекос; в атмосфере Свифта содержалось в сотни тысяч раз больше дейтерия, чем он должен был иметь, после образования планеты. Программное обеспечение было уклончиво в последствиях, но Орландо не сомневался. Кто-то превращается эти элементы. Кто-то преднамеренно отягощает атмосферу этой планеты, для того, чтобы продлить жизнь планеты.