— Какая религия позволяет молиться за Фолльта? — криво улыбнулся светловолосый парень и спрятал ладони в карманах брюк. — Разве это законно?

Девушка подобралась. Ей без труда удалось узнать в высоком блондине одного из братьев Делагарди — в последнее время она часто ловила на себе их взгляды. У Троя, самого старшего из троих альфарийцев, были яркие голубые глаза и шрам на правой скуле. Совсем небольшой, но почему-то все равно бросавшийся в глаза.

— Это религия о трех лунных богинях. И ты ослышался, я молилась только за покой всех душ.

— Что ж, обязательно загляну на досуге к доктору тен Дюорти, проверю слух. Когда мерещатся такие мерзкие имена, нужно быть начеку, — альфариец не снимал с лица улыбки, оставаясь стоять на месте. Он демонстративно обвел теплицу взглядом. — Кого-то ждешь?

— Нет, — беззаботно вздохнула Триста. — Как раз собиралась уходить.

Схватив тетрадку, она поднялась на ноги и развернулась к противоположной дорожке, но там ее уже ждали: Дастин, второй отпрыск семейства Делагарди, сложил руки на груди и лучезарно улыбнулся.

— Врать нехорошо, Триста тен Шаори!

— Мы знакомы?

— Друзья Рэйнера наши друзья. Ну, а если учесть, что их у него нет, расчет останавливается на тебе.

Как же.

— Вы, наверное, обознались, — улыбнулась девушка, стараясь не показывать своего напряжения. — Мы с ним не друзья.

— Так и знал, что этот неудачник, наконец-то, завел подружку! — весело отозвался Трой из-за спины. — Странно, что он еще не прикончил тебя ради забавы.

Триста замерла. Дастин хитро сощурился:

— Признавайся, чем вы тут с ним занимаетесь, а?

— Кажется, вы не заметили, но до вашего прихода со мной никого не было, — она перевела взгляд с одного блондина на другого, продолжая натянуто улыбаться. — Но сейчас мне пора. Не могу учиться при посторонних.

— Так, значит, в этой тетради не развратные стишки начирканы? — наигранно расстроился Дастин. Тристу передернуло.

— Нет. Тут всего лишь мои конспекты.

— Покажешь?

Она неосознанно отступила назад, спасаясь от его проворных пальцев, и уперлась спиной в чужую грудь. Ладони Троя сжали вздрогнувшие плечи, а голова склонилась ближе.

— Мы только посмотрим, какие грязные словечки вы с Фолльтом посвящаете друг другу.