– Чтобы разыскать Анну Лу, мне нужны технические средства. Одного заявления родителей недостаточно.
Этой фразой спецагент поставил в разговоре жирную точку. Больше до самого спортзала они этой темы не касались. А Борги понял наконец намерения Фогеля. Сначала его поведение казалось циничным, но теперь он уловил логику. Если этим случаем не заинтересуются СМИ, если Анну Лу не «усыновит» общественное мнение, то начальство не выделит им ресурсов для более детального расследования.
Фогель ушел к себе в кабинет, оборудованный в раздевалке, а Борги отправился в ближнюю скобяную лавку. Когда он вернулся, то позвал всех полицейских к столу и выдал им комбинезоны, какие обычно надевают маляры.
– И что мы будем красить? – игривым тоном спросил один из них.
Борги не обратил на него внимания:
– Вам надо надеть комбинезоны и разойтись по местам.
– Зачем? Что мы будем делать? – подал голос другой.
– Поговорим об этом, когда окажетесь на местах, – уклончиво ответил полицейский.
К вечеру пошел снег. Не тот, что ложится густым, плотным слоем, а легкий, как пыль, исчезающий при контакте с любой поверхностью, как призрак.
Температура упала на несколько градусов, но в придорожном ресторанчике было тепло и уютно. Клиентов, как обычно, было мало. За двумя разными столиками молча поглощали еду двое дальнобойщиков. Снизу доносился голос хозяина, отдающего распоряжения на кухне, слышался стук бильярдных шаров и приглушенный звук телевизора, висевшего над стойкой. На экране транслировали футбольный матч, который никто не смотрел.
Третьим клиентом ресторанчика был Борги. Он сидел в одном из отдельных кабинетов и ел овощной суп, маленькими кусочками кроша в тарелку хлеб и вылавливая его ложкой. При этом он настойчиво поглядывал на часы.
– Все в порядке? – спросила его официантка таким тоном, словно изо всех сил заставляет себя быть вежливой.
На ней был красный шарф, а на форменном платье виднелся аметистовый крестик. Борги уже видел такой на галстучной булавке мэра. Должно быть, это символ общины.
– Суп просто прекрасный, – ответил Борги, слегка улыбнувшись.
– Принести еще?
– Спасибо, не надо.
– Тогда принести счет?
– Я посижу еще, спасибо.
До назначенной встречи оставалось совсем немного. Женщина не стала настаивать и с невеселым видом вернулась за стойку. Еще один вечер пройдет без чаевых… Борги ей сочувствовал: наверняка у нее семья, дети. Лицо у нее было усталое. Наверное, это не единственная ее работа. Что-то в ней такое было… Она постоянно поправляла на шее красный шарфик. Кто знает, как ее воспринимают мужья и женихи здешней общины, которые поколачивают своих жен, подумал агент.
Ему бы надо позвонить Каролине. Сегодня они обменялись только эсэмэсками. Она сейчас у родителей, и Борги был за нее спокоен. Но она продолжала надоедать ему вопросами, когда же он вернется домой. А он и сам не знал. И не знал, сильно ли хочет домой. Надо было столько всего сделать, заново организовать всю жизнь в ожидании малышки. За последние месяцы Борги пришлось единым духом принимать множество решений подряд. Снять квартиру побольше, обставить ее, приспособить под семью. Он сменил машину, выбрав подержанную модель, в которой будет удобнее эту семью возить. Он экономно тратил деньги, но временами его охватывала тревога: ведь теперь Каролина не будет работать и все ляжет на его плечи. К тому же он был совершенно не способен ей противоречить и, когда она принималась жаловаться, что он слишком много работает, не находил других аргументов, кроме появления на свет малышки и того, что одной зарплаты им не хватит. В общем, Борги взялся за мобильник, но снова отложил звонок молодой жене и уже в который раз покосился на часы. Он хотел быть уверен, что его замысел принесет плоды.