— Мисс Ким. Можно узнать, почему вдруг этим интересуетесь?
После небольшой паузы Алиса промолвила.
— Ваше лицо уже давно кажется мне знакомым. Поэтому я подумала, что мы могли видеть друг друга в кафе моего отца, где я часто проводила большую часть своего времени в детстве и в юности, — все сказанное она выдумала.
Виктор придумал как это красиво обыграть.
— Думаю…Если бы встретились с Bами ранее, мисс Ким, то стали бы хорошими друзьями. Тогда Bы бы не смотрели на меня так холодно, — и слегка улыбнулся.
«Значит, у меня сейчас холодный взгляд. Это лучше, чем если он был полный ужаса. Он пытается флиртовать со мною. Что ж, пусть попробует».
Весь оставшийся день они провели вместе, занимаясь исключительно задачами компании. Особенно усердно работала дипломат. Она не выходила с Виктором даже на обеденный перерыв, слышала, но не слушала его комплементы в свой адрес, не обращала внимание на его движения, жесты, принуждая своей сосредоточенностью только работать. Будто изнуряла директора, мстила за что-то. Покончив с бумагами, Алиса поклонилась и также молча и безразлично ушла, пропустив мимо ушей последние слова уставшего Виктора.
— Мисс Ким, как насчет поужинать вместе?
Дверь захлопнулась, скрыв ее звонкие отдаляющиеся шаги.
— Что происходит? — только и смог выдавить из себя начальник по международным отношениям.
ⅩⅤⅢ — Глава — 손바닥으로 하늘을 가려한다. — Не пытайся закрыть все небо ладонью
В доме было холодно. Первый месяц осени с первых дней дал о себе знать: небо изо дня в день затягивалось густыми тучами, а солнечные лучи уже не казались такими теплыми и приятными. В их мутной желтизне теперь было скрыто что-то зловещее, вызывающее какую-то необоснованную грусть и тоску. Темнота наступала рано, ночные прогулки стали отдавать сырым запахом увядающей красоты, от чего сердце стало сжиматься все чаще и чаще — оно не могло свыкнуться с мыслью, что скоро осень полностью заполнит собой каждую клеточку окружающего мира, и от добрых летних воспоминаний не останется следа. Природа постепенно умирала, чтобы к следующей весне в один миг возродится вновь, но до этого радостного момента было еще очень далеко. А пока увядали листья, падали переспелые яблоки, теряла свой цветущий вид акация, покрывались плотной кожурой вечные каштаны — остывала сама земля, опустошая на неопределенное время источник своих жизненных сил. Вместе с ней остывали дома, тускнел в окнах свет, и даже сами люди осенью становились какими-то холодными, озабоченными своими личными делами, погруженными в скучные будничные заботы.
Алиса сидела на балконе, спрятавшись в пледе и наблюдала за тем, как последний ареол солнца спрячется за горизонтом. Впервые за много лет она почувствовала, как ей не хватает отца. Отсутствие четкой веры в какую-либо религию, открывало перед ней широкое поле для размышлений и позволяло считать, что отец Алисы был очень хорошим человеком, заслужившим вечно спать спокойно, ни о чем не беспокоясь, ведь, что бы ни произошло, его дочь обо всем позаботится. Так было всегда, до сегодняшнего дня, когда ее стойкая уверенность вдруг одночасье разрушилась, как карточный дом. Но Алиса никогда не принимала сны всерьез, считая их следствием усталости или переработки, поэтому ни один из них не запоминала. То, что произошло 6 лет назад — даже это событие она пыталась забыть, превратив его в подобие кошмара, и до сих пор у нее неплохо выходило. Но сон, который она видела сегодня, был настолько реальным, будто Алиса действительно присутствовала при тех далеких событиях.
«Я когда-то читала, что если тебя долго тревожит нерешенная проблема, с которой ты не можешь разобраться в реальности, то на определенном этапе во время отдыха твой мозг выдаст тебе решение, возможно, в несколько причудливой форме, но сон этот будет ответом на интересующий тебя вопрос. Тогда, если следовать такой логике, сегодня я наконец-то нашла его, убийцу своего отца…Нет. Это абсурд. Какая-то бессмыслица. Зачем Виктору совершать это? Ведь они даже не были знакомы и никак не связанными между собой…Стоп. Не стоит забывать, что во сне мозг не спит и в процессе обработки информации способен комбинировать ее самым разнообразным способом, часто совершенно нелогичным. Так что, в моем сне может скрываться только доля правды. Или он вообще не имеет смысла…Уже пошел шестой год как его не стало. Я давно смирилась с тем, что найти убийцу тогда было просто невозможно, старалась поскорее все забыть и жить дальше, чтобы он мог гордиться мною. Но теперь, теперь я не знаю, правильно ли я поступила. А если я приложила недостаточно усилий? А вдруг моя вина в том, что увидела тот ужас — это было наказанием мне, как плохой дочери, не сумевшей найти виновников смерти единственного близкого мне человека? Чего стоят мои достижения, если самая главная задача не выполнена до конца? Какая же я после этого дочь? Как мне дальше жить с этим?…Нет. Это был знак. Знак, что после стольких лет я наконец-то приблизилась к разгадке, и сейчас нужно быть особенно осторожной, ведь убийца разгуливает на свободе, и он где-то совсем рядом. Теперь главное — не упустить момент, когда он проявит себя. Что мне известно про него из сна? Во-первых, он ходит в белом. Во-вторых, у него есть нож. И в-третьих…может это кто-то из окружения Виктора или его лицо оказалось в моем сне, потому что я думала о нем в машине или вообще просто случайно…Виктор убийца? Хочет казаться при всех сильным, строит из себя большого начальника, независимого мужчину, но на самом деле, он очень слаб и полностью зависит от своего отца-тирана. Вот отец его из тех людей, которые пойдут на все ради достижения своей цели. Но убийство? На это не пойдет даже директор, во всяком случае, он никогда не замарает свои руки, всегда пошлет для этого одну из своих пешек. Компании ведь не нужны проблемы. Однако мой отец не был связан с ZFP Group. Поэтому, об этой связи даже думать не стоит…Но так реально. Почему это было настолько реально, его лицо, переполненное ненавистью ко мне. Этого я понять никак не могу».
Алые полукруги убывающего вечера скрылись за горизонтом. Стразу стало темно и холодно. На город медленно опускался зыбкий туман. Он потонул в ночной осени. Алиса понимала, что пора идти спать, но не могла заставить себя. Как незримая надежда, звучала вдалеке последняя песня о лете одинокого поющего сверчка. Слушая ее, Алиса закрыла глаза, чтобы не заплакать.
«Отец. В эту самую минуту, мне так тебя не хватает».
ⅩⅠⅩ — Глава — 와인에서는 즉시 취하지만 사람에게서는 점차적으로 취합니다. — От вина пьянеешь сразу, а от человека — постепенно
Это был один из немногих ночных баров позволявший посетителям находиться в нем до рассвета. Однако, по понедельникам в 6:00 утра здесь редко можно было кого-то встретить, к тому же обычные рабочие и представители низов сюда не ходили — слишком высока была для них марка этого бара, принадлежавшего компании ZFP Group. Вчера, но уже сегодня, за барной стойкой оставался лишь один посетитель. Изрядно выпив за эту ночь, он тем не менее держался довольно неплохо и несмотря на то, что еще ни разу не заплатил, владелец бара приказал оставить его в покое — это был VIP клиент. В результате бармену пришлось всю ночь ублажать его желания, которые были весьма разнообразны. Создавалось ощущение, что за одну только ночь он пытался восполнить многолетний пробел в испробовании всех возможных спиртных напитков, которые были у них в наличии. Пил он мало, только касался губами и потягивал, но его вкусы менялись с такой же скоростью, что и настроение. Поначалу он был грустным, потом вдруг становился загадочно веселым, потом злым и агрессивным и снова холодным. Единственное казалось необычным — он ни разу не заговорил с барменом, делавшим для него напитки. Видимо странный посетитель был из тех типов людей, которые предпочитают запивать свои проблемы молча.
В 5.50 в окна бара стал проникать первый солнечный свет. Клиент за барной стойкой начал дремать.
— Через десять минут закрываемся, — вежливо прикоснулся к его плечу молодой бармен.