– Вот всё, что пока удалось узнать, – закончил Пыж тоном битого Зоной бродяги. Позёр.
– Мы как отсюда двинем? – спросил Бек. – На восток или на запад?
Девушка посмотрела ему в глаза, нахмурилась.
– На северо-запад, – сказала она после небольшой паузы. – В направление Столбцов. Слышал про такую деревню?
Пыж посмотрел на Бека.
– Знаешь, где это?
Бек знал. Буркнул:
– У чёрта на куличиках. Дня три ходу.
Пыж присвистнул.
– Это что же – мы прямо в Чёрный угол попрёмся?
Чёрным углом сталкеры называли территорию на самом западе Зоны. После очередного Выброса аномалий в той местности выпадало не меньше, чем в какой-нибудь Припяти, а вот с артефактами, по слухам, там было куда, как жиже. Зато с тварей, норовящих попробовать человечину на вкус, водилось – хоть отбавляй. К примеру, говорят, там обитает стая волков-мутантов – верная смерть для сталкера-одиночки.
И чем дальше особо упрямая группа сталкеров забиралась на запад Зоны, тем чаще у них на пути вставали преграды, вроде мелкой речушки с топкими берегами или непроходимого бурелома. В конце концов, они упирались в Вонючее болото, чадящее ядовитыми испарениями и опоясывающее Зону многокилометровой подковой. Тут и был для их сказочки – конец. Потому, как из тех, кто рискнул шарить по тамошним топям, ни один не вернулся.
Пыж явно погрустнел. Ему-то грезился поход в Чернобыль и полный рюкзак артефактов за плечами. Зато Бек наоборот – воспрянул духом. Чёрный угол – идеальное место для того, кто решил «потеряться». Теперь бы ещё проскочить мимо Мартынович («…если пойдёте на запад – Мартыновичи…») без остановки, чтобы никакой Баркас с ними не увязался.
11. День второй. Пятница. Баркас
Рассвет неотвратимо наползал с востока, медленно раскрашивая чёрно-белую ночь.
К этому времени они успели отмахать от Петриковичей километров пять. И вот тут сзади застучал бой. В мутном утреннем воздухе звуки выстрелов были похожи на щелчки бича. Вроде как пастух гонит стадо на пастбище. Впрочем, длилось всё минуту, может – две. И стихло.
Кончилась группа Сороки.
Шедшая впереди Алеся, даже не обернулась. Бек – тоже. Только выключил ненужный более фонарик. И лишь Пыж несколько раз виновато оглянулся на ходу.
Когда через час они присели на короткий перекур в бетонной коробке бывшей автобусной остановки, он вдруг сказал:
– Так что мы должны были в чужие разборки встревать? Может, этот Сорока сам был виноват…