– Уходят, – констатировал Тоныч. – Похоже, отключили гарнитуру Бура.

– Вы же все тут подохнете! – вдруг взорвался криком учёный. – Все. Без всякого толка. И почти пять месяцев работы насмарку.

Потом, будто и не кричал, спокойно улыбнулся Тонычу и спросил:

– Сигнал отправил?

– Минут десять, как, – подтвердил командир группы.

– Значит, минут через полчаса ждём кавалерию, – кивнул Гордеев. – Никуда они за это время от нас не денутся. Тем более с раненым на руках.

– Пейте. А-то остывает, – сказал им Гном, кивая на алюминиевые кружки, в которых он заварил чай.

Тоныч сделал осторожный глоток, зажмурился от дыма, которым пахнуло на него порывом ветра.

Давно у него не было такой провальной миссии. За преждевременный вызов основной группы его по головке не погладят. Но что оставалось делать? Если клиенты, пока его группа будет выбираться из этой ловушки, затеряются в Зоне, будет ещё хуже.

Тиныч прошествовал к руинам, выбрал выступ по удобнее, сел. Рядом примостился Гордеев. Он пил свой чай шумно, водя головой из стороны в сторону.

– Как думаешь, они Бура кончили? – спросил учёный.

– Командир, – как бы в ответ на его вопрос, в эфире прозвучал голос Бура. – Они ушли, командир. Я по гарнитуре Кабана говорю.

– Живой, – повеселел Гордеев.

– Что с Кабаном? – спросил Тоныч.

– Холодный, – сообщил Бур.

– Погано, – сказал Тоныч. – А сам как? Сможешь двигаться?

– Если только на одной ноге прыгать. Он мне реально что-то под коленкой подрезал. Я пальцами на левой ноге теперь пошевелить не могу.

– Ну, так давай, прыгай на крышу. По пути найди какие-нибудь простыни или ещё что, чтобы связать, да ко мне спустить. Я тебе верёвку передам. Вытаскивать нас будешь.

Постанывая и тяжело дыша, Бур пустился в путь.

– Как же ты так? – не выдержал Тоныч. – Не смог с каким-то дедом справиться!