– Да что случилось? – спросил её Борька. – Чего тебе так приспичило из дома сбегать?

– Плохо мне там, – ещё тише сказала Зина. – Плохо. Понимаешь?

И вот тогда Борька здорово на неё разозлился.

Прошлым вечером, пьяный отец, стал бить мать, а когда мальчик попытался за неё заступиться, так получил кулаком по почке, что полночи не мог заснуть от боли, а утром, когда справлял малую нужду, увидел кровь в струйке мочи.

– Плохо? Да ты хоть знаешь по настоящему что такое «плохо»? С жиру ты бесишься, Зинка. Живёшь на всём готовом, пирожные каждый день трескаешь, игрушки, какие попросишь, одежды полный шкаф. Вон школу балетную тебе батя оплатил. Плохо её! Что – Барби очередную не купили? Поэтому плохо?

Дурак он был! Ох же и дурак!

Девочка тогда будто на стену наткнулась.

Остановилась, каким-то другим взглядом посмотрела на Бориса, а того уже несло – не остановиться.

Там было и про прислугу, и про персонального водителя, и про зимние каникулы на Мальдивах…

– Ты что завидуешь мне? – с нотками удивлённой брезгливости спросила Зинка.

– Дура! – крикнул Борька и покраснел. Потому что она угадала.

Конечно, он ей завидовал.

Ему бы свернуть всё на шутку, а потом уточнить, что у неё там случилось? Ему бы просто промолчать…

Но Борис в ужасе, от того, что Зинка угадала его зависть, стал обзывать её самыми гнусными кличками, услыхав которые полчаса назад, тут же полез бы в драку, защищая подружку.

Девочка шла и молча слушала. А когда ругательства кончились, остановилась и спросила:

– Всё?

Не услышав ответа, продолжила:

– Знаешь, что Борька? Иди ты… – и уточнила куда. А потом отвернулась. И как-то так получилось сразу, что вот шли двое, а теперь стоят: один и одна.

А когда Борис пошёл – куда ему было деться? – бросила в спину одно слово:

– Предатель!