Я всхлипнула, а затем пнула кресло ногой.

— Ну и катись к чертям, козлина! — прошипела, стараясь не придавать значения

его грубым словам, а обиде не отразится на моем лице.

Глава 4

Даниил

Желания оставаться в этой квартире, которая, должно быть, была проклятой у меня

не было.

Все здесь напоминало о женщине, которая ходила на все мои матчи, не пропускала

ни одного родительского собрания и была примерной матерью, что вероятно было

отличной игрой.

Я был зол. Меня все раздражало, а последней каплей стала наглая девчонка, что

поставила мне немаленький синяк. Благо, он был на скуле, а не под глазом. Так я

хоть выглядел благородно, а не как гопник с района. Впрочем, Владимиру

Олеговичу Разумовскому, который по совместительству являлся моим отцом, было

все равно. Для него я бы в любом случае был «позорищем», который только что и

делает как портит его безупречный имидж. Тем не менее, он вкладывает в это

“позорище” большие бабки.

— Ты куда собрался, паршивец? — весьма грубо раздалось сбоку.

С недовольством я повернулся, а затем, скорее из вредности нежели

необходимости, пожав плечами, ответил, словно делая одолжение: