— Хотите, сыграем, мистер Кауфманн? — крикнул один.

— Нет! — ответил со второго этажа Кауфманн. — Можете взять печенья!

— Простите, что пришлось вас задержать, — извинился военный полицейский с официальной улыбкой, в которой не было ни сожаления, ни раскаяния.

Один из мальчишек подбросил белый мячик и отбил его головой.

На опрятной улочке с подстриженными газонами пахло вкусной едой. Солнечного тепла хватало в тот день не только на расположение части, но и на обе Каролины. Римо спросил, почему Чиун назвал гарнизон смертельной ловушкой.

— На мой взгляд, вероятность выжить составляет здесь пятьдесят на пятьдесят, — сказал Римо.

— Это в процентах?

— Ну да.

— Тогда пятьдесят против девяноста.

— Принято исходить из ста процентов.

— В таком случае, единица против сотни.

— Ты уверен в этом?

— Почти.

— Тогда единица против девяноста девяти.

— Пусть так, — согласился Чиун. — Ставлю девяносто девять против одного, что Кауфманн — не жилец. Недаром инстинкт подсказывает ему, что надо улепетывать.

— Почему ты так думаешь?

— Тебе известно, как погибли те трое? Их, между прочим, тоже тщательно охраняли.

— Нет, не известно. Именно поэтому я и прикинул, что меры безопасности эффективны только наполовину.

— Предположим, у тебя есть миска риса, которая стоит на земле, и кто-то вздумал ее украсть.

— Ну и что?