– Все новые станки будут безопасными, с надлежащей защитой всех движущихся частей. – Голос его был слаб, он срывался, но все слышали и все видели удивленный взгляд на лице мастера Криспина, словно его отец говорил о чем-то таком, чего они никогда не обсуждали.

Эмили понурилась. «Слишком поздно, – думала она. – Слишком поздно для Лиззи. Слишком поздно для изувеченных рабочих, всех этих людей, которые лишились рук и кистей из-за машин». Девочка вспомнила о Крикке, о том, что на правой руке у него недоставало пальцев. «Может быть, поэтому он был так жесток? – подумала она. – Поэтому так всех ненавидел?»

– Мы наймем мужчин и старших мальчиков, чтобы они помогали выполнять строительные и столярные работы, – продолжал владелец фабрики. – Что же до остальных, то надеемся, что сможем нанять вас снова в будущем, но мы не можем платить вам ничего до тех пор. Может быть, будет какая-то работа на Крессдейлской фабрике, для тех, кто сможет добраться туда. Я устрою так, чтобы владелец тамошней фабрики отпустил вас, как только настанет время снова открыть Бликдейлскую фабрику. – Голос его задрожал. – Я хочу, чтобы вы все вернулись и снова работали на меня.

– Ученики больше не нужны, – резко добавил мастер Криспин. – Они освобождаются от контракта и будут возвращены обратно в работный дом. Повозки уже едут.

Собрание закончилось. Уволенные рабочие расходились, ворча себе под нос. Кое-кто из женщин плакал, вытирая лица платками и передниками. Некоторые из рабочих помоложе хлопали друг друга по спине, пожимали друг другу руки, довольные тем, что им дадут работу на строительстве.

– Он повел себя честно, – сказал один мальчик другому. – Я всегда считал мастера Блэкторна именно таким. Он суров, но справедлив.

– Мастер Криспин считал, что фабрика уже принадлежит ему, но это не так, пока не так. Старик доходчиво объяснил ему это сегодня, – сказал один из ткачей.

Ученики оборачивались друг к другу, сначала не зная, что делать с новостью о том, что они уволены навсегда.

– Значит, обратно в работный дом, после всего этого! – сказала Мириам. – Не могу сказать, что я не рада возможности уехать из этой мрачной дыры. А ты?

Эмили покачала головой. Она не знала, что думать. Теперь у нее не было дома, куда можно было бы вернуться, но она никогда не была в работном доме. Примут ли ее? Мысль об этом была противна девочке: все, что говорили о работном доме мама и Рози, всегда наполняло ее ужасом. Но, может быть, Джим там? Возможно, она снова увидит его? Но как она может уехать из Бликдейла, не зная, что случилось с Лиззи? «Я тебя не брошу», – обещала она ей. Что, если она действительно умерла? Думать об этом было невыносимо. Что, если ее тело лежит в безымянной могиле, на том клочке земли за рекой, рядом с Бесс и всеми остальными потерянными детьми? Нужно выяснить это прежде, чем она уедет из долины.

И где же Сэм, добрый, простодушный Сэм, ее лучший друг? Увидит ли она его когда-либо? Может быть, его поймал Робин?

К тому моменту как они вернулись в дом, большинство учеников уже предвкушали отъезд из Бликдейла. Они толпились у ящика, весело доставая оттуда свою старую одежду, которую хранила там домработница, бросая ее друг другу, словно разоряли гнездо. Миссис Клеггинс молча наблюдала за ними, не пытаясь призвать к порядку. Теперь, когда ученики уезжали, у нее больше не было работы и не было дома, куда она могла бы вернуться. А дети щебетали вокруг нее, словно развеселившиеся скворцы.

– Это уже не налезет на меня! – сказала Мириам, прикладывая к себе свое старое платье, и улыбнулась, вспомнив, как Робин сделал ей комплимент много месяцев назад. – Интересно, что с ним стало?

Все знали, о ком она говорит.

– Либо висит на виселице, либо стал новым лорд-мэром Лондона, – сказал кто-то.

– Надеюсь, что больше никогда не увижу его, – произнес маленький Элфи. – Это все он придумал, да-да.

– Ах, а я надеюсь увидеть его, – вздохнула Мириам. – Я знаю, что он неправ в том, что сделал – заставил ребят выполнить за него всю грязную работу. Но подумайте, это дает нам возможность убраться отсюда, а на новой фабрике будут новые, безопасные станки. Он сделал кое-что хорошее, хоть и не собирался!

– Я бы все равно не хотела работать на новой фабрике, будь она безопасной или нет. С меня достаточно этого места, вот что, – заявила Дульсия. – Скоро приедут фургоны, и мы больше никогда не увидим солнечного Бликдейла. Вернемся обратно к мистеру Сиссонсу и всем остальным в работном доме. Они были милы. Готова спорить, они соскучились по нам, точно вам говорю. Изнывали от тоски, вот что!

Среди всей этой болтовни Эмили сидела, глядя прямо перед собой. Мириам вручила ей старую тряпичную куклу Лиззи, и она так и сидела, прижав ее к груди, обнимая ее. «Я не позволю никому забрать ее у меня, – думала девочка. – Это все, что у меня осталось от Лиззи».

Наконец миссис Клеггинс встала и выгнала всех на улицу, где они должны были ждать повозки. Эмили огляделась по сторонам, понимая, что осталась в комнате одна, и неуверенно поднялась. Какой же пустой она казалась безо всех остальных детей! Какой бледной и мрачной! Ей вспомнилось, как Лиззи и Бесс сидели, прижавшись друг к другу, делясь секретами; вспомнила, как она завидовала их близости. Пока она стояла так в комнате, словно видя грустный сон наяву, один из мальчиков просунул голову в дверную щель.