— Я помогу вам, сэр Дитрих.
Эйнар закашлялся, пуча глаза от возмущения. Людвиг устыдился, что забыл спросить его мнения.
— Я вам так благодарен, сэр Эммерик, — Дитрих поднялся. — И я…
— Если позволите, я хочу перекинуться парой слов с моим другом.
— Разумеется! Я выйду и…
— Мы снаружи поговорим, — Людвиг посмотрел на священника. Не самый лучший свидетель.
Эйнар вышел первым и сел на бревно, лежащее в тени. Взгляд не предвещал ничего хорошего. Лишь бы опять не поссориться. Людвиг сел рядом.
— Ты меня даже не спросил, — зашипел нордер.
— Извини.
— Что на тебя нашло, Виг?
— Давай останемся, Эйн.
Эйнар насупил брови.
— Зачем? Решил поиграть в рыцаря?
— Я и есть рыцарь, — Людвиг ответил резче, чем собирался. — Но не в этом дело. Просто… я запутался. Кажется, что всё становится только хуже и хуже, и всё это моя вина. Может, если мы останемся… хоть ненадолго… это же будет правильно?
— И что в этом правильного?
— Помогать людям, защищать слабых.
Эйнар усмехнулся, но улыбка быстро исчезла.
— А, так ты не шутишь? От тебя-то я этой чуши не ожидал, ты же с головой дружишь, — нордер обернулся по сторонам и зашептал. — Это пепельники, Виги, они твои враги. А сам рыцарь? Помнишь того, шепелявого?
— Я помню, но ведь сами-то люди не враги мне. А он не узнает, если мы будем молчать.
— Уверен?