— Мне нужна помощь Одера.
Он вздрогнул.
— Одера? Я так далеко его затолкал, что не уверен, отыщу ли… — натянуто усмехнулся Олег. — Это весьма непростое дело.
— Поставил блок?
— Да. Не смог без блока. Одер мне здорово мешал…
— Я не хочу делать тебе ещё больнее. Но мне нужна информация. Чисто техническая информация. Всё, что Одеру известно о рассекающем кольце. Из нас двоих ты знаешь о Примаре и его кольце куда больше. Расскажи мне.
— Подожди немного, мысли причешу, — вздохнул Олег.
Он прикрыл глаза, задумался. Потом взглянул на меня виновато:
— Катя, я не знаю ничего такого, что могло бы нам сейчас пригодиться.
— Олежка, не делай выводов. Я их сама сделаю. Всё, что помнишь, пожалуйста!
Он смотрел на меня с мольбой. Он не хотел это вспоминать.
— Я прошу тебя! Мне это очень нужно!
— Поверь мне: то, что я помню — тебе не нужно! — Олег повысил голос и, задохнувшись, умолк. Поднял левую руку, запустил пальцы в волосы. Когда опускал руку, она беспомощно дёргалась. Я перехватила его руку, сжала посильнее.
— Я помню только то, что пережил сам. Никакой технической информации, — глухо сказал Олег. — Огромный реанимационный блок. Много обслуги, никаких разговоров между собой. Чудеса медицинской техники, тела по молекулам склеивали… Но это были четыре стены, Катя. Одер там провёл почти пять лет. И это было существование в четырёх стенах. Буквально. Что там за теми стенами, я даже не представляю. У каждого были обязанности. Несколько палат, несколько подопечных. Молчание. Неизвестность. Бессмысленность… — у него сорвался голос. Казалось, ему не хватало воздуха. — Эти тела, в которых принудительно поддерживали жизнь. Одер каждую свободную минуту проводил с Мари. Это была пытка для него. Он видел, во что превратилась его жена. И он видел тебя. Он обеих вас видел каждый день. И он знал, кто виноват…
Олег осторожно высвободил от меня левую руку, рассеянно поработал пальцами.
— Плохо работала эта рука. Трудно было… Тонкую работу делать вообще никак… Помню, как тебе волосы расчёсывал и косу заплетал. Не получалось ничего… Я мечтал о том, как найду способ тебя убить за то, что ты сделала с Мари… Я тебя ненавидел…
— Всё, хватит… — услышав, что Олег перестал говорить об Одере в третьем лице, я испугалась. — Олежка, прости меня. Не надо больше!
Я обхватила его за шею, повисла на нём. Пару минут он никак не реагировал, сбивчиво дышал, вздрагивал, но потом, наконец, собрался с силами, пришёл в себя, обнял меня, как обычно, как я привыкла, сильно и осторожно.
— Напугал?
— Да, Олежка, очень.